Злато-серебро (СИ)

Серп с детства любил учиться полезным навыкам, но совершенно не терпел, когда его наставляли в так называемых житейских премудростях. Верный друг надежней сундука золота. Девицы -- что цветы в венке, к вечеру увянут, а любимая жена -- роза в горшке, цвести не перестанет. И прочая нескладная чушь в том же духе. Может, для кого попроще, так оно и есть. Его родители всегда жили в небогатой рыбацкой хижине, родили и вырастили троих детей и, кажется, вполне счастливы. Но это лишь из-за того, что у них не было ни дара, ни возможности узнать другую жизнь. А ему стоило оказаться в столице (Кверкус уступил просьбам ученика и показал тому главный город Пиролы), посмотреть, как живут благородные, провести время со столичными красотками, как сразу пришло понимание, что все эти набившие оскомину поговорки придуманы, дабы утешать невежественных и убогих.

Ну, ничего, как жить, он давно понял. Дело за малым: найти чародея, что наградил его ошейником, заставить снять, коли откажется -- прикончить и тем самым уничтожить чары. Вряд ли кто-то ненавидит его столь сильно, чтобы вкладывать частицу своей жизни в волшбу, делая ее необратимой, не нажил он еще таких врагов. А дальше и богатство, и слава, и красивейшие женщины не заставят себя ждать. Он ведь уже почти добился всего этого, но потерял в одночасье из-за беспричинного ареста и ссылки.

Тем вечером Серп с Вермеем собрались, наконец, посидеть в кабаке. Трактир, который выбрал палач, оказалось не так уж плох. Посетителями были все больше спокойные немолодые стражники. Вермея знали и относились, как ни странно, с определенным уважением. Серп даже подумал, что служивая братия вряд ли плюет тому вслед.

Досужие мысли разлетелись без следа под распутным взглядом красивой разбитной девицы, сидящей на коленях у здоровенного вояки за соседним столом.

-- Смотри-ка, Лил ея, никак, на тебя глаз положила, -- одобрительно подмигнул Вермей. -- Раз так, допью кружку и пойду. Не стану мешать, дело молодое. Или у тебя есть кто? -- на эту мысль навело равнодушное выражение лица Серпа, скользнувшего по красотке холодным взглядом.

-- Нет, -- чародей отрицательно качнул головой. -- Но из-за нее тебе домой торопиться не стоит. На что такой красавице палач?

-- Лилея жадна и до мужиков, и до денег. Предложишь побольше, чтобы хватило в храмах Светлого Солнца и Госпожи Радуги пожертвовать, душу очистить, и будет твоя. А мне и в самом деле пора, -- опрокинул в рот остатки пива. -- Внук сейчас в Дэре, родителей навещает. А жена моя скучает.

Серп попрощался с Вермеем (мелжскому палачу и правда никто не плюнул вслед) и вернулся к созерцанию хохочущей Лилеи. Девица продолжала время от времени бросать на него знойные взгляды. Чародей с раздражением осознал, что комкает ворот рубахи, пряча ошейник. Нажил себе привычку, чёрен мрак! И почему не встретилась ему такая жаркая красотка в Залесном? Ну да, жаркая, жадная до золота и блудливая. Один раз он бы ей, конечно, заплатил, даже если б пришлось городскую казну ограбить. А потом? Нет, учитывая его неистребимый ошейник, с птахой ему повезло необычайно. Прежде, еще до ссылки, мысли о пополнении силы всегда занозой сидели где-то в глубине сознания. Сейчас он об этом не беспокоится. Знает, что, придя домой, получит все, что нужно, и даже сверх того, учитывая вполне сносную кормежку и приведенную в порядок одежду.

Допивая пиво, Серп прикинул, что рано или поздно интерес этой самой Лилеи заметит здоровяк, на чьих коленях она ерзает. Ввязываться в трактирную драку не хотелось, еще меньше он желал пользоваться чарами. За волшбу против городского стражника по головке не погладят.

Ну и пошла она, эта девица. Хороша, конечно: черноволосая, чернобровая, румяная, белые зубы сверкают, пышная грудь колышется. Знойная, как летний мелжский полдень. В постели сама все сделает, он таких знает. Полная противоположность робкой светловолосой служаночке, которая ждет его дома. Впрочем, птаха в последнее время стала посмелее, внося в их близость приятное разнообразие. И сила каждый раз через край хлещет. Удачно, что девчонка так охоча до телесных наслаждений. Все же странно, что она в свое время предпочла смерть...

За мыслями об Иволге Серп сам не заметил, как оказался на темной улице. Госпожа Луна сегодня отдыхала, прятала свой лик, и видел чародей немногим лучше простого смертного. К счастью, трактир стоял неподалеку от замка, а пройдя вдоль стены, можно было добраться до освещенной по ночам факелами Стрелы-улицы, что шла по всей длине Среднего зубца, до самого скалистого кончика.

-- Эй, погоди, красавчик! -- раздался сзади игривый женский голос. -- Куда так припустил? К молодой жене?

Серп остановился, поправил плащ, чтобы понадежнее закрыть шею, оглянулся и встретился глазами со сверкающими весельем черными очами. Неяркий свет фонаря, который держала девушка, позволял безошибочно узнать Лилею.

-- Жены у меня нет.