Златокудрая Эльза. Грабители золота. Две женщины

Ей снова пришло в голову, что фон Вальде как–то особенно взглянул на нее, когда речь зашла о Гольфельде. Быть может, он считает ее поверенной своей сестры и перенес гнев на нее, горячо желавшую, чтобы так внезапно появившаяся любовь этого господина к его владычице как можно скорее остыла.

Но этого она никому не могла сказать, даже самому фон Вальде, а потому ей оставалось только сердиться на себя за то, что она совершенно некстати и без всякой причины сильно покраснела в тот момент.

12

Родители сразу же согласились на просьбу Елизаветы, и она немедленно направилась в особняк, чтобы пригласить мисс Мертенс. Когда девушка вошла в комнату англичанки, та стояла у стены, а у ее ног находилась наполовину уложенная корзина. Шкафы и комоды были открыты, повсюду лежали платья, белье и книги. Елизавета поспешно подошла к гувернантке, заключила ее в свои объятия, и та подняла залитое слезами лицо.

– Я так поражена внезапной переменой в своей судьбе, – сказала она после того, как молодая девушка сердечно поздравила ее, – что должна по временам закрывать глаза, чтобы собраться с мыслями. Сегодня утром все вокруг было так мрачно, и я буквально не знала, куда направить свои стопы, земля уходила у меня из–под ног. И вдруг передо мною открылась новая перспектива. Человек, которого я глубоко уважаю и о склонности которого к бедной гувернантке я и не подозревала, согласен быть моим верным жизненным спутником. Кроме того, исполняется мое заветное желание: я могу сама холить и нежить свою старую матушку.

Далее англичанка рассказала Елизавете, что через несколько недель Рейнгард сам поедет в Англию, чтобы привезти ее мать, его патрон настаивает на этом и берет на себя дорожные издержки. Всякий раз, как англичанка начинала говорить о фон Вальде, у нее на глазах появлялись слезы, и она то и дело повторяла, что все, что сделала ей худого баронесса, в тысячу раз заглажено им, так как фон Вальде не терпит, чтобы в его доме совершалась какая–нибудь несправедливость.

Приглашение Елизаветы привело мисс Мертенс в восторг. Она на первых порах собиралась отправиться в маленькую линдгофскую гостиницу, а потом подыскать себе жилье в деревне.

– Теперь мы как можно скорее отправимся на гору, – воскликнула она, сияя от радости, – баронесса только что прислала мне жалованье и просила ни в коем случае не беспокоить ее. Бэлла прошла через мою комнату, даже не удостоив меня взглядом. Это было так больно, потому что я охраняла ее, как зеницу ока.

Девочка раньше была очень болезненной, и, пока мать веселилась на балах, я просиживала над нею целые ночи… Ну, да теперь все это должно быть забыто.

Мисс Мертенс пошла проститься с Еленой и с некоторыми другими обитателями замка, к кому она здесь успела привязаться, а Елизавета занялась укладкой книг. Новая обитательница Гнадека брала с собой самые необходимые вещи, все остальное отсылалось в дом будущей супружеской четы.

Укладка книг англичанки доставила Елизавете большое удовольствие: это все были сочинения, очень заинтересовавшие ее. Девушка не довольствовалась тем, что читала заглавия, но, стоя, торопливо глотала целые страницы. Мисс Мертенс, переезд – все исчезло, ее мысли были поглощены мощной фигурой Иосифа Второго в произведении Гете.

Вдруг на книгу упала свежая роза. Елизавета сначала испугалась от неожиданности, потом улыбнулась и продолжала читать, сбросив цветок и решив, что мисс Мертенс, видимо, стоявшая сзади, не должна торжествовать. Но внезапно девушка слегка вскрикнула: из–за ее спины показалась красивая белая мужская рука. Елизавета мгновенно обернулась: позади нее стояла не англичанка, а Гольфельд, который, улыбаясь, протягивал к ней руки, словно желая схватить ее.

Испуг Елизаветы тотчас превратился в негодование и гнев, но она не успела произнести ни слова, как позади нее раздался повелительный резкий возглас:

– Эмиль, тебя ищут по всему дому. Твой управляющий желает сообщить тебе что–то важное.

Около Елизаветы находилось открытое окно и в нем, опершись руками на подоконник, стоял фон Вальде и смотрел в комнату.

Это он произнес слова, которые немедленно заставили Гольфельда ретироваться. Какое хмурое выражение лежало в эту минуту на лице фон Вальде и в его сверкающих глазах, которые он еще несколько мгновений не сводил с двери, за которой исчез Гольфельд. Наконец, его взор снова упал на Елизавету, неподвижно стоявшую на своем месте, но теперь сделавшую движение, чтобы отойти от окна.

– Что вы тут делаете? – резко спросил он. Девушка почувствовала себя глубоко оскорбленной подобным тоном и уже собиралась дать такой же резкий ответ, но сообразила, что находится в его доме и спокойно ответила:

– Я убираю книги мисс Мертенс.

– Вы хотели сказать что–то другое. Я немедленно хочу знать, что именно.

– Я хотела сказать, что не отвечала бы на вопросы, заданные таким тоном, но затем вспомнила, что здесь вы имеете право повелевать.

– Прекрасно, что вы признаете это, потому что еще раз хочу воспользоваться этим правом. Наступите на розу, которая лежит у ваших ног.

– Этого я не сделаю, потому что она ни в чем не виновата.