Златовласка и другие европейские сказки

– Вот что, Петря. Ты убил моих дочерей, ты украл мою золотую птичку, ты увёл моего коня волшебного. Мало тебе было этого, так ты и меня вынес из дворца моего, лишив покоя и радости. Теперь настал мой черёд отыграться. Помни, коли не приведёшь ко мне мой табун лошадей, что пасётся на дне морском, не сносить тебе головы.

Побежал Петря к коню и передал приказ Иляны. А конь ему говорит:

– Пойди-ка потребуй у неё двенадцать телег смолы, двенадцать телег рогожи и двенадцать телег рядна.

Выслушала Иляна слова кучера и велела дать ему всё, что он просит.

Тогда конь сказал Петре:

– Смажь мне спину смолой, положи сверху рогожу. Потом опять смажь смолой и положи рядно, и так пока не уложишь всё, что есть на возах.

Петря уложил коню на спину все рогожи, так что тот стал с дом величиной. Потом залез на самую верхушку и в путь двинулся.

Долго ли, коротко ли они ехали, наконец добрались до высокого берега морского. А вдоль берега зияло много пещер, в которых можно было легко спрятаться.

– Ты, Петря, спрячься в одной из пещер и жди там, пока я не одолею жеребца со дна морского, – велел конь. – Коли удастся мне его одолеть, надень на него узду и в обратный путь поедем, а коли он меня свалит – гляди не выходи, не то худо будет.

Петря спрятался, а конь заржал так, что море всколыхнулось, и тоже укрылся за скалой. Тут со дна морского выплыл страшный жеребец и мигом обежал весь берег. Но никого не увидел и опять бросился в море.

Петрин конь из убежища вышел, ещё пуще прежнего заржал и опять скрылся. Снова выскочил из волн морских бешеный жеребец, дважды весь берег обежал, но никого не увидел и в море бросился. Тут Петрин конь в третий раз заржал – горы всколыхнулись.

Выскочил жеребец, совсем разозлился. Трижды весь берег обежал, землю копытами роет. Видит Петрин конь – устал жеребец изрядно. Только теперь он посмел выйти ему навстречу. Схватились они не на жизнь, а на смерть. Грызут один другого зубами. Только Петрин конь живое мясо рвёт, а жеребец – рогожку да дерюгу. Ясно стало Петре: его конь победу одержал. Тогда он выбежал из засады и взнуздал жеребца. Затем вскочил на коня своего волшебного и помчался в обратный путь, ведя пленника на поводу.

Скакали они, скакали, да вот конь и говорит Петре:

– Оглянись-ка, Петря, не увидишь ли чего за нами.

Петря оглянулся и далеко-далеко увидел что-то вроде стаи журавлей.

– Ну, что видишь?

– Никак стая журавлей летит за нами.

А это табун лошадей со дна морского за своим жеребцом бежал. Конь сразу догадался и говорит:

– Ну-ка стегни меня плетью разок, а жеребца стегни дважды, да покрепче.

Так Петря и сделал, и понеслись они пуще прежнего. Через некоторое время конь опять молвит:

– Ну-ка, Петря, оглянись, не увидишь ли чего.

Оглянулся парень и увидел что-то вроде стада овец.

– Ну, что видишь?

– Никак стадо овец догоняет.

– Ладно. Стегни меня разок плетью, а жеребца трижды, да покрепче, чтоб не плёлся в хвосте.

И опять они помчались, не переводя дыхания, пока конь снова не велел:

– Оглянись-ка, Петря, не увидишь ли чего.

Оглянулся Петря и увидел табун страшных лошадей. Мчатся за ними, землю едят.

– Что видишь, Петря?

– Большой табун страшных лошадей нас догоняет.

– Вот теперь стегни меня плетью дважды, а жеребца четырежды.

Петря послушался и погнал скакунов ещё быстрее.

Иляна Косынзяна уже знала, что табун скоро прибудет, и велела загоны построить. Только Петря явился, она всех кобыл в загон загнала, а жеребца в конюшню поставила.

– Вот, – говорит Петря, – доставил я тебе твой табун.

– Но от меня всё ещё не избавился. Теперь подои кобыл, вскипяти их молоко в котле и искупайся в нём.

Видит Петря, что Иляна хочет во что бы то ни стало жизни его лишить. Никогда ему ещё так горько не было. Пришёл он к коню хмурой тучей, а конь его спрашивает:

– Что с тобой, хозяин?

– Вот что Иляна велела мне сделать… – И всё коню рассказал.

– А ты ступай к Иляне и попроси позволения, чтобы я с тобой пошёл, поглядел, как ты мучиться будешь.

Пошёл Петря к Иляне и стал просить:

– Вижу, пробил мой последний час, и очень прошу тебя, позволь, чтобы мой конь верный при мне был, когда я дух испускать буду.

– Ладно, – согласилась Иляна.

Под вечер Петря залил загон, где стоял табун, водой. А ночью мороз ударил, и кобылы в лёд вмёрзли по самые колени.

Утром Петря подоил их, налил молоко в большой котёл, а как стало закипать оно, вывел коня своего из конюшни и привязал к ушку котла.

Подул конь зимней ноздрёй – и молоко застыло, потом подул летней – отогрел молоко. И стало оно точь-в-точь как вода в пруду летним днём. Искупался Петря и вылез из котла жив и невредим. Увидела это Иляна и приказала:

– Завтра опять кобыл подоишь и молоко вскипятишь. Я в нём купаться буду. А к котлу привяжи моего жеребца.

Парень сделал всё, как она велела. А её жеребец тоже был волшебный. Подул он на молоко зимней ноздрёй и заморозил, затем подул летней ноздрёй и отогрел. Искупалась Иляна, как в пруду среди лета, позвала Петрю и опять повелела:

– Теперь приготовь такую же купель и для боярина, а к котлу привяжи его коня.