Зло

– Блин… – мечтательно поднял взгляд в небо друг, – лестно, конечно, такое внимание. Ну а что? Я же, можно сказать, живая легенда деревни. Если брать Битлз для сравнения, то я Джон Леннон, а ты, получается, Маккартни. Только без обид, окей? Но это так. Мы же типичные представители потерянного поколения. Нас можно любить, можно ненавидеть, но нас нельзя игнорировать. Мы вообще… – он на мгновение задумался, а потом, прищурившись, философски произнeс: – мы же вот, как жопа прямо. Да, мы некрасивые, мы воняем, звуки так себе издаeм, но посмотри, – Петя резко остановился и расстегнул джинсы. Оголив ягодицу он ткнул в неё пальцем, – вот! Мы нежные и ранимые! Я же говорю, как жопа! Потрогай!

– Блин, спрячь! – усмехнулся Михаил, картинно отмахнувшись от бледной ягодицы.

– Не, ну серьёзно! – зажёгся Петя, – вот чем мы хуже тех же погонянских? А они с такими бабами мутят!

– Это да, тут не поспоришь.

– Вот! И я о том же! Нужно ярче быть!

– Да куда уж ярче? – криво улыбнулся товарищ, – тебя до сих пор ищут за то, что ты на пол на дискотеке нассал.

– Ага, они мне тогда средний палец сломали. Хватит с них и этого! Во! – он картинно выставил напоказ кривой средний палец, на котором поблeскивало кольцо со скалящимся черепом.

– А это что у тебя? Что за попса? – критично осмотрел побрякушку Михаил.

– Да не, чего? – тут же замялся Петя, – да прикольная штука.

– От этих колец потом только пальцы чернеют, – закатил глаза товарищ.

– Это перстень, а не кольцо! – занудным голосом поправил его уязвленный друг.

В их разговор ворвался железнодорожный грохот тяжёлого товарняка. Поезд ленивой гусеницей полз по насыпи, разнося по глухой деревенской округе свой монотонный чеканный перестук. «Тудух-тудух, тудух-тудух», – сонно и устало отрапортовали чугунные катки, а потом одиноким, отчаянным свистом сердито прогудел тепловоз. Казалось, ржавый состав будет тянуться перед глазами вечно, погружая друзей в некий убаюкивающий транс.

– Посчитал? – толкнул локтем друга Петя, когда последний вагон пересёк переезд, – как в садике, помнишь? Самолёт-вертолeт, забери меня в полёт!

– Ага, только причём здесь самолёт?

– А! Точно! – хлопнул себя по лбу парень, – мы же кричали тогда: «поезд, поезд!» самолёт это же который… – он неопределённо ткнул пальцем в небо, и друг мелко затрясся от смеха.

Юру с Ильясом они встретили не дойдя до назначенного места. Те, видимо, услышав голоса, вышли им навстречу. Ильяс посмотрел на них из-под чёрных бровей и многозначительно вскинул запястье с массивными наручными часами.

– На переезде стояли, – пояснил Михаил.

– Терпеть не могу опаздывающих, – пробасил Ильяс, – серьёзным делом идём заниматься.

– Думаю успеем, – Петя прищурил один глаз, ткнул пальцем в чёрный пакет в руке у Ильяса и гнусаво захихикал, – а я свой пакетик взял, – произнёс он и в доказательство словам извлeк из кармана смятый полиэтиленовый пакет. Вывернув его наизнанку высыпал под ноги мелкие крошки и тщательно отряхнул его от мусора.

– Блин… – растерянно протянул Михаил, – а что, нужно было свой пакет брать? Мне ничего не сказали.

– Да не, – отмахнулся Петя, – это я сухари ел.

– Всe у меня, – успокоил его Ильяс и продемонстрировал целый рулон пищевых пакетов, – пойдёмте, хорош трепаться!

И компания зашагала по вечерней улице, растянувшись на всю её ширину.

– Знаешь, Ильяс, какие слухи про нас по деревне ходят? – не без гордости спросил Петя, – это просто умоподрачительно!

Ильяс ничего не ответил, зная, что Петя всe равно сейчас всe расскажет, даже скажи ему: «нет, не знаю и знать не хочу».

– Про кого это – «про нас»? – с интересом нахмурился Юра.

– Ну вот, – парень обвёл компанию жестом, – про всех про нас.

– Ну, вообще-то, про Ильяса там ничего не говорилось, – с долей занудства заметил Михаил.

– Давайте ближе к телу! – не выдержал Ильяс, – телитесь, как девочки!

– Говорят, что мы все алкоголики, – коротко изложил суть Михаил.

– Блин! Чувак! – Петя возмущённо развёл руки в стороны и остановился посреди дороги, – так не честно! Я уже начал рассказывать.

А Ильяс, тем временем, скорчил кислую гримасу и начал картинно пятиться к обочине.

– Фи! – брезгливо выдавил он, старательно каверкая речь на немецкий манер, – я есть вас не знать! Моя не хотеть, чтопы про меня ходили шлюхи, што я алкохолик!

– Пакет отдай, и можешь уходить, – засмеялся Юра.

– Не, ну я же сказал, что не хочу быть алкашом, а мы и не бухать идeм. Так что, так и быть, потерплю сегодня вашу компанию.

– Я считаю, что из двух зол нужно выбирать то, которое ещё не пробовал, – важно произнёс Петя.

– Да вы, батенька, философ, – одобрительно поднял бровь Ильяс.

– Это не я, это Мадонна сказала.

– Не знал, что ты Мадонну слушаешь, – хмыкнул Михаил.

– Это я в газете прочитал, а слушаю я только великие группы.

– И как ты определяешь, кто великий, а кто нет? – спросил Юра.

– Ну вот смотри! – тут же зажёгся Петя, – вот Миша Металлику слушает, а я Нирвану. Вот Нирвана великая группа, а Металлика нет.

– Это с какого такого перепугу!? – возмутился Михаил.