Зло побеждает зло

Первая радость. Купленный по дороге чугунный двадцатипятисантиметровый Ленин в роли гвоздодера не пригодился — замок висел ровно как я его и оставил, так же легко и открылся. С натужным скрипом провернулись петли двери. Вперед! За угол к трубе, наклонно уходящей вдоль стропил к коньку крыши. Раз сегодня у меня на руках нет превосходных перчаток будущего века — в шлак с хрустом вломилась голова лидера мирового пролетариата. Спасибо неизвестному скульптору, засунутые в карманы руки Ильича обеспечили удобный хват за ноги.

Не прошло и минуты — крышка вожделенного ящика распахнулась передо мной.

— О, маузер! Патроны! На хороший бой хватит, — из-за спины удивилась содержимому Марта. И тут же добавила подозрительно: — Ты что, собрался кого-то застрелить?

— Мосинка же, винтовка русская, — я поднял стреляющий механизм поближе к свету и принялся крутить его в руках, пытаясь найти название модели.

— Немецкая, не сомневайся, — в голосе девушки послушалась насмешка.

— Все равно! — я небрежно столкнул оружие обратно в ящик: — Без надобности.

Подхватил оставленный два года назад пакет. Зверски хотелось немедленно вставить батарею, ткнуть кнопку включения, наконец-то увидеть знакомый светящийся экран. Но слишком очевидно — не место и не время. Пересиливая себя, аккуратно пристроил LG G3 во внутренний карман. В боковой карман сунул привезенную из Екатеринбурга 2014 года бутылку Finlandia, не бросать же добро.

— Все! Валим отсюда скорее!

— Давно пора, — довольно проворчала в ответ Марта.

Едва я притворил вход на чердак, снизу хлопнула дверь парадного. Шаги, двое. Я на секунду замер: переждать или спокойно спуститься мимо?

— Без спеха, Глеб, пущай глаза малехо попривыкнут, — превосходная акустика лестничного колодца исправно донесла до меня слова визитеров. — Да наган-то вымь, а то сызнова утекут все, покуда ты кобуру нащупашь.

— Михалыч, нет тута никого, — ответил второй, явно помоложе. — Надо же выдумать, дескать шпиёны из самой Германии затеяли газ отравленный пускать в подъезде. Поди соседи набздели, вот и поблазнилось невесть что старой дуре!

— Дело у нас нонче невеликое, да раз положено — проверяй!

Служака поганый! Небось еще при царе-батюшке бомбистов ловил, жаль, Савинкова на него не нашлось. А жильцы каковы? Я едва сдержал злой смешок: не иначе как граждане самой свободной страны мира приняли нашу с Мартой "немецкую" пикировку за происки белогвардейцев, а то и хуже — коварный заговор мировой буржуазии. Интересно, это еще паранойя в терминальной стадии или уже полноценная советская ксенофобия?

— Тише! — прошипел я на всякий случай в ухо своей спутнице. — Не шевелись!

— Что случилось?!

— Полиция! Черт их побери!

Только тут до меня докатился масштаб проблемы: до нас вот-вот доберутся!

Отсидеться на чердаке? Проклятая дверь скрипит на весь квартал! Уйти крышами? Зимой, в незнакомом городе? Крепкий орешек, часть шестая, она же финальная, из-за свернутой шеи главного героя. Вытащить и пустить в ход этот, как там его, маузер? Долго! Вдобавок против двух револьверов, на лестнице, с моим "богатым" стрелковым опытом? Ненаучная фантастика.

Самое лучшее — бить вождем! Прикинул в руке завернутого в грубую бумагу Ильича — килограмма четыре лучшего каслинского чугуна. Едва слышно пробормотал, зло, по русски:

— Хоть одного завалю.

Воображение живо изобразило два распростертых на ступенях трупа. Один, как и задумано, с проломленной головой, а вот второй, истыканный со всех сторон пулями — персонально мой. Мда, не лучше ли сдаться? Телефон в кармане, немецкий паспорт там же. Есть неплохой шанс получить на Шпалерке камеру повышенной комфортности…

— Проверят документы и отпустят? — вклинилась в поток моих мыслей фрау Кирхмайер. — Мы же ничего плохого не сделали?

Уф-ф-ф! Да ведь она права! Мы пока еще не на Соловках! С какого перепугу я решил, что нас с налету примутся хватать, вязать и тащить? К иностранцам отношение трепетное, да и телефон в моем кармане не слишком похож на баллон с ипритом. Впору с улыбкой спуститься навстречу, помахать книжечкой с тисненым на обложке орлом, выдать десяток матерных фраз на могучем германском наречии. А милиционеры в ответ поскребут в затылках мозолистыми пальцами и… отпустят восвояси?

— Черта с два! — ответил я себе и Марте.

Абсолютно нечего делать честным туристам в советском доме. Поэтому для начала нас вежливо задержат, всего на пару часиков; тем временем вывернут наизнанку всю округу. И жильцов, и подвал, и тот самый чердак, в котором я на радостях едва присыпал шлаком и мусором тайник. А на винтовке, совсем некстати, свежие отпечатки пальчиков. Моих, что очевидно и характерно. От такой убойной улики даже в нормальном суде не отвертеться! А потом они докопаются до истории Обухова…

Что мы забыли в этой дыре, вот главный вопрос… так нужно дать ответ! Сломать их мозг, в клочья порвать шаблон. Еще не поздно!

— Скидывай шубу! Прямо сюда, на ступени! — тишайшим шепотом, но резко скомандовал я.