Злоба 2

— Куда я денусь, — вздохнула обреченно субличность, будто я для неё тяжкий груз. — Попробуй сам восстановить картину событий. Что было первым?

— Я ударил Насла.

— Что было ещё раньше? — включила Хол менторский тон. Уверен, она могла бы за две минуты разложить мне всё по секундам и предоставить готовые выводы, но… Это противоречило принципам обучения и взросления! Мысли ворочались туго, поэтому это правило бесило, как никогда.

— Я наблюдал за Аби, — постарался я вложить как можно больше ворчания в эту мысль-образ.

— Что ты чувствовал?

— А, ты про это… Я чувствовал злость на то, что с ней сделали. Я хотел покарать виновников.

— Что ещё?

— Я чувствовал страх за Аби. Опасение, что ей причинят боль. Снова.

— А почему?

— Да хрен его знает, — покачал я головой на ходу. Туалет был уже близко.

Первые дни меня смущало, что субличность с женским голосом наблюдает за, скажем так, интимной частью моей жизнь. Как никак, она всегда со мной. Хол на это на полном серьезе заявляла, что отворачивается. Я же думал, что у неё в принципе нет такой функции и возможности, как отвернуться.

— На то может быть несколько причин.

— Хол, единственное, что я могу придумать, это симпатию к Аби. Ты на это намекаешь?

— Один из вариантов.

— Хочешь сказать, я влюбился?

— А это не так?

— Нет, — уверенно заявил я. — Прости, но обстановка не располагает к влюбленности.

В школе мне нравилась девочка. Мы гуляли с ней за руку и даже целовались. Мне нравились её длинные волосы, округлости и то, как она пахнет. Наверное хорошо, что мы с ней расстались за полгода до того, как школу накрыли ракетным залпом.

Аби была другой. Лысая, худая, похожая на мальчика, странная. Грязная, плохо пахнущая, в синяках. Может это и прозвучит цинично, но нет, я к ней совсем не испытывал романтических чувств.

— У людей есть инстинкт, — сказала Хол, прочитав мои мысли, — Самцы инстинктивно стремятся защищать самок.

— Эм… И? Хочешь сказать, что я инстинктивно хочу её защитить?

— А это не так?

— Ну… это больше похоже на правду, — задумался я, — Можешь отвернуться?

Туалет на кольцевой был общим. Один на всех. Темные, грязные дыры в полу, куда надо справлять нужду. Здесь темно и воняет. Ничего хорошего, но человек может привыкнуть к чему угодно. Это я понял и проверил на себе давно.

— Есть ещё причины? — спросил я Хол, когда закончил.

— Найдутся. Сам догадаешься?

— Не сейчас… Может хоть разок сжалишься надо мной?

— Я уже не раз жалела твою глупость, — вздохнула субличность.

— Да ладно тебе.

— Третья причина — это твои ценности, обостренное чувство несправедливости. Четвертая — обезличивание.

— С третьим пунктом понятно… А четвертый это что ещё за ерунда?

— Не ерунда, а особенность психики. Когда человек находится в спокойном, сытом состояние, то у него не возникает мыслей о насилии. Зачем, если и так всё хорошо? Особенно, если насилие порицается и запрещается, карается законом. Если на человека надавить, то он начнет думать о насилие. Но ему по прежнему будет сложно причинить вред тому, кого он считает живым человеком и личностью. Догадываешься к чему я клоню?

— Кажется, да… — нахмурился я, — В тот момент я перестал считать тех ублюдков людьми?

— Не в тот. Раньше. Когда они надругались над Абигейл. Они перестали быть для тебя личностями. Стали врагами. Животными, как мясодеры, которых нужно уничтожить.

— Звучит жутко.

— Так и есть. Если далеко зайти по этому пути, то можно начать считать всех, кто встает на твоем пути — всего лишь помехами. Недоразумениями, которые надо сломить и сокрушить, чтобы двигаться дальше. Не люди, а декорации.

— Хол, устрой мне трепку, если я пойду по такому пути…

От перспектив я впал в ужас. Что же я натворил? И как с этим жить дальше?

— Главное, не впадай в чувство вины. Ты сделал то, что сделал. В твоих помыслах есть и благие намерения. Но не забывай о том принципе, что сам вывел. Насилие есть насилие.

Срань их жопы… чтоб её. Никогда не думал, что стану психопатом, способным избивать людей налево и направо.

***

— Привет.

Я остановился и уставился на парня, который стоял на пути к жилому блоку. Мне до него треть расстояния оставалась. Кто это и чего ему надо? Хол шепнула, что мы его никогда не видели.

— Привет, — ответил я.

— Ты Праведник? — он чуть наклонил голову и посмотрел на меня с любопытством.

— Меня Эрик зовут.

— Но ты и есть Праведник?

— Да, кто-то меня так называет.

— Интересно… — пробормотал он, — Это ты устроил бойню в шахтах?

— Не уверен, что это была бойня.

— Да? — нахмурился он, — О ней все только и говорят. А ещё рассказывают, что ты настоящий монстр. С поехавшей крышей, нападающий на нормальных парней.

— Которые избивают девчонок? Тебя обманули. Эти придурки далеки от нормальности, — ответил я грубо.

— Возможно, — улыбнулся он.

— А ты кто такой будешь? — задал я вопрос, который сразу надо было задать.

— Меня зовут Без.

— Я тебя здесь раньше не видел.

— А я только сегодня появился. Новенький, — усмехнулся он ещё раз.

— Новенький? Но лабиринт ещё не скоро.

— О, нет. Я не был рабом страха. Меня сразу сюда направили.

— А так можно?