Злобныи король

Прошлой ночью я впервые вырвалась из лап контроля своего хозяина, и это было лучше, чем я могла мечтать. Я была свободна, хотя бы раз. Николай говорил о клетке вокруг своего сердца, той, которую невозможно сломать. Я представляла её как ребра с прутьями из костей, то, с чем он родился. Необходимая часть его самого.

Моя клетка, как он уже знал, находилась в моем сознании. Птица с подрезанными крыльями далеко не улетит в дикой природе. Чтобы расправить крылья, мне нужно было вырваться из тюрьмы своего разума. Нико приблизил меня к этому как никогда раньше.

— София? – Голос Кармеллы вывел меня из задумчивости.

Я моргнула, глядя на неё.

Она сузила глаза и долго смотрела на меня, прежде чем кивнуть.

— Va bene, я предупредила. Ты умная девочка. Будь осторожна.

Она снова перекрестилась, на этот раз поцеловав крошечный золотой крестик на шее.?

— Что случилось с твоей шеей? – спросила Кьяра, когда мы прогуливались по садам Каса Нера.

Технически, мы должны были бежать трусцой, но на самом деле просто шли и сплетничали. Может, потому, что Николай был лишен возможности оставить свои следы руками, он отметил меня засосами вдоль ключицы.

— Ничего. Аллергическая реакция, – пробормотала я, обхватывая себя руками. Надо было надеть шарф.

Подруга прищурилась, глядя на меня. Она понимала, что что-то происходит, и это имело смысл. Кьяра была одной из немногих, кто знал меня.

— Если бы я не знала тебя лучше, то подумала бы, что это засосы.

Я отвела от нее взгляд.

— А с тобой что происходит? Я думала, всё прекрасно?

Она выглядела чертовски удрученной, ее обычно жизнерадостный настрой заметно потускнел.

Она сглотнула, и ее тонкая шея дрогнула от этого движения. Я видела момент, когда она позволила своему беспокойству проявиться, и момент, когда она взяла себя в руки. Она вскинула голову. Ее карамельный блонд всегда был предметом моей зависти. У нее были карие глаза и светлые волосы, и Кьяра притягивала взгляды, куда бы ни пошла. Этот аспект её красоты не вызывал зависти. Когда ты живешь в окружении стольких мужчин, постоянно находиться под наблюдением – не самое веселое занятие.

— Так и было, то есть так и есть… с моим мужчиной. – Ее розовые губы изогнулись в улыбке при мысли об Анджело. — Но отец решил, что я становлюсь обузой, поскольку мне двадцать два, и я не замужем. Он подыскивает подходящего кандидата, – пробормотала она.

Я застыла на месте, страх за подругу наполнил меня.

— И прежде чем ты спросишь, нет, Анджело не вариант, и дело не в возрасте. Парни, которых он рассматривает, еще старше.

Так как Анджело было тридцать пять, а Кьяре – двадцать два, легко было бы предположить, что разница в возрасте – это та причина, по которой отец Кьяры может возражать против их брака, но очевидно, что проблема была в другом. Все дело было в положении. Анджело, хотя и получал хорошую зарплату и пользовался уважением в семье Де Санктис, все же был обычным телохранителем. В его подчинении не было других мужчин и он не получал солидную долю от сделок. Он не принес бы семье Кьяры большой выгоды.

— Насколько старше? – почти прошептала я.

Кьяра резко рассмеялась.

— Не знаю, есть ли какой-то предел в возрасте. Одному кандидату шестьдесят, так что…

Она выдохнула и хрустнула костяшками пальцев. Это был старый признак нервозности, который отец Кьяры пытался искоренить из неё. Он всегда говорил ей, что это выглядит слишком по-мужски.

— Ренато не допустил бы этого. – Гнев закипел у меня в животе.

— Да, но Ренато ведь не босс, верно? Твой отец не станет вмешиваться, и ты это знаешь.

Ее слова застряли у меня в горле. Это была правда. Мы были сами по себе – она, я, и любая другая девушка Де Санктис, которая была на пороге брачного возраста. Каким-то образом, несмотря на то, что мы жили там, где жили, и были чрезвычайно богаты, у нас были те же перспективы, что и у женщин, живших за сотни лет до нас.

— Сочувствую. Антонио также присмотрел мне нового жениха: Винченцо Морони из Нью-Йорка. – Кьяра заметно побледнела. — Что?

— Ничего, просто я слышала об этой семье. Его дочь училась на несколько классов старше нас в школе.

— Старше нас?

— Ага. Мило, да? Значит, его новая невеста моложе его дочери.

Мы шли дальше в угрюмом молчании.

— В любом случае, все это наводит тоску, а этот наряд слишком милый, чтобы в нем плакать, – пробормотала Кьяра, беря себя в руки. Она прикусила губу, а затем перевела на меня взволнованный взгляд. — Кстати, о браках по расчету.… Я хочу увидеть Чернова.

— Что?

Кьяра крутанулась на пятках, сверкая улыбкой, которая всегда предвещала неприятности.

— Я хочу увидеть семью, в которой ты чуть не оказалась женой.

— Но это не Кирилл Чернов… Это его брат!

Мои протесты остались без внимания.

Кьяра повернулась и быстрым шагом направилась к дому. Я последовала за ней, мое сердце бешено колотилось при мысли о встрече с Николаем.