Даже у этой сирой развалюхи было несколько палубных оружейных портов. Через один из них я и покинул судно, задавив в душе соблазн попробовать всех перерезать, чтобы добраться до обязательного буквально везде ялика. Конечно, в темноте я царь и бог, но тесные коридоры совершенно не то место, где можно поиграть в кошки-мышки с десятками головорезов. Всё, что на прощание я смог сделать, так это спереть несколько досок, кое-как связав их веревкой.
… ну и, конечно же, поджечь корабль. Есть же шанс, что банда начнет стрелять друг в друга за места на ялике? Правда же?
Впереди, прямо по курсу, сверкали огни ночного Векину. Я, перегнувшись через доски, вовсю греб вперед, держа курс на город. Обернувшись через несколько минут, заметил густой столб дыма, поднимающийся над покинутым мной кораблем. Хорошо, значит, осталось догрести до берега, поспать… а потом?
А потом я пойду за Хорионом, внезапно понял я. За ним и за Жестким. Раньше, пока это все не закрутилось, я смотрел на пацана, как на возможную помеху в пути, как на капризного ребенка, способного чисто ради своего эго насовать мне палок в колеса. То, что по своей тупости я не рассмотрел в маленьком говнюке источник информации о себе, стало солидным таким пинком по собственному самолюбию, которое только-только начало воскресать после победы над Мырем.
Доплыть, поспать, разобраться в изменениях, что со мной произошли, забрать шкрассов… и в погоню.
Время у меня есть. Жесткий должен умереть, а Хорион… ну там как получится.
Глава 17. Таинственные незнакомцы
— А ты еще что за хрен?! — прошипел я, спрыгивая с шкрасса. Руки выдернули из ножен револьвер и орочий нож, которые мне очень хотелось немедленно пустить в дело.
Причин моей агрессии против вставшего на пути у гигантских манулов человека в капюшоне, у меня был вагон и маленькая тележка. Хотя, если подумать, тележка была отнюдь не маленькой, да и пахло из нее не розами. Проще говоря, у меня было чертовски плохое настроение.
Кое-как доплыв до берега, я залез под выброшенную на него разбитую лодку, где и заснул сном то ли праведника, то ли обожравшегося собачатины раненого гнома. Проснувшись уже засветло, отметил, что ранения, как и было мне внушено, почти закрылись. Радовался я недолго, организм решил устроить себе тотальную чистку от токсинов, после чего мне пришлось остервенело мыться и стираться в отнюдь не теплом море. Затем, голодному и холодному, пришлось обходить Векину вдоль внешней стены, в процессе узнав, что в некоторых местах эта внешняя часть превращена в свалку.
После того, как удалось выбраться к воротам, пришлось еще мотаться до «Тайны канделябра», где хозяйка все-таки подтвердила сопровождающему стражнику, что знает меня. Последнее стало необходимым из-за потерянных очков и размокшего паспорта, что сильно затруднило управляющему стойл моё распознавание. На реакцию самих шкрассов он внимания обращать не стал, пояснив, что они так ласково могут относиться и к бывшим хозяевам.
Все эти мелочные, но задерживающие меня события были неприятным фоном для моей основной головной боли — обновленный Статус вызывал тревогу.