Злодей

— Это не так, не в классическом смысле этого слова. Посмотри на мою историю абстрактно, как он. Он увидел молодого человека с излечимым психическим заболеванием, который был заперт и подвергался жестокому обращению в течение многих лет. Я не притворяюсь, что знаю его мыслительный процесс, но я бы предположил, что это было что-то вроде: «Если я смогу реабилитировать его, он будет верен мне всю оставшуюся жизнь».

— Жестоко.

— Верно.

Он постучал по своему виску.

— Если ты хочешь понять его, нужно смотреть на вещи без объективных эмоций.

— Но это просто приводит меня к мысли, что он робот.

— Робот? Нет. Это слишком механически, даже для него. У него есть мотивы, иногда хорошие, иногда плохие, но он всегда мотивирован.

— Что мотивирует его продолжать помогать людям в Сент-Эндрюсе?

Я наглядно оглядела библиотеку.

— Я не вижу, чтобы он «создавал» других верных друзей, чтобы помочь ему держать меня в плену.

— Это справедливое замечание. Но посмотри на это без эмоций. Или, еще лучше, посмотри на это, как будто это сделка. Что он получит, помогая Сент-Эндрюсу?

— Может, хорошая реклама?

Он кивнул головой.

— Теперь ты понимаешь. Хорошая реклама и место, которое посвящено пониманию психических заболеваний, в том числе и своих.

— Значит, у него эгоистичные мотивы?

— Скажем так, это в интересах самосохранения.

Тимоти встал и застегнул на все пуговицы свой пиджак.

Я последовала его примеру и тоже встала на ноги.

— Так ты говоришь, что можешь понять все, что он делает, просто проанализировав это логически?

Он улыбнулся, печаль из его прошлого исчезла обратно вглубь ящика, в котором он ее спрятал.

— Все до тебя, да.

***

Себастьян вернулся домой рано. Он поговорил с Тимоти в течение нескольких минут, прежде чем встретить меня в библиотеке. Я почти закончила рисовать черный цветок и уставилась на свой карандаш. Его кончик казался достаточно острым.

— Тебе лучше прицелиться, если ты серьезно, — Себастьян наклонился ко мне и внимательно посмотрел на мою работу. — Ты должна сильно ударить вверх, если хочешь пронзить мой мозг. Прикончи меня, или я найду тебя. Кстати, как ты сегодня побегала?

— Ты больной.

— Так говорят врачи.

— Я могла бы, ты знаешь, — я повернулась, чтобы посмотреть на него. — Я могу ударить тебя прямо в эту секунду.

— Не сможешь.

Его адамово яблоко подергивалось, когда он говорил, легкая тень щетины затеняла его челюсть так же резко, как листья на моем рисунке.

— Что заставляет тебя так говорить?

— Если бы ты собиралась сделать ход, это было бы с вилкой два дня назад. На данный момент ты привыкла ко мне чуть больше.

Он наклонился и прижался губами к моему уху.

— Как я слышал ранее сегодня.

Унижение обрушилось на меня, когда память окатила волной, посылая дрожь по всему телу. Как я могла забыть об этом? Тимоти сбил меня с толку.

Себастьян схватил мой рисунок со стола.

— Это прекрасно, между прочим. Он произрастает в тропических лесах?

— Нет, — я потянулась к нему, но он поднял листок выше.

— Это мое. Отдай обратно!

— Я хочу, чтобы рисунок был в рамке, — он улыбнулся мне. — Как насчет сделки? За каждый набросок, который ты сделаешь для меня, я подарю тебе один оргазм?

Сердитый звук вырвался из моего горла, и я вскочила так быстро, что опрокинула стул.

— С меня хватит твоих сделок!

Повернувшись на каблуках, я отошла от него.

— Я не думаю, что это правда.

Он последовал за мной по коридору в оранжерею.

Шипение от разбрызгивателя привлекло мое внимание, и я остановилась, наблюдая за распылением. Кажется, это идеально работало.

Себастьян встал позади меня, затем положил руки мне на плечи.

Я отмахнулась от него и огляделась на маленький мир, который построила за последнюю неделю. Во мне вспыхнуло отвращение к тому, как быстро я попала в собственный плен. Я беспокоилась о том, как мне будет удобнее работать под стеклянным колпаком моего похитителя. Что, черт возьми, со мной случилось?

Я повернулась к нему.

— Занятия начинаются через три недели. Люди заметят, что я пропала. Что за большой план ты проработал?

Себастьян смотрел на меня, ища в моем лице подсказку о том, как ответить. Это взбесило меня еще больше.

— Конечно, твой великий мозг подумал об этом, верно?

— У меня есть план, да.

— И…

— Я намерен инсценировать твою смерть на Амазонке.

Мой разум затуманился, и все, что я могла сделать, это смотреть на него. Я моргнула и попыталась придать его словам смысл, отличный от очевидного. Но альтернативы не было. Он собирался сказать моим друзьям, что я мертва.

— Я не позволю тебе.

— Ты не можешь остановить меня.

— Я собираюсь выбраться отсюда.

— Камилла.

Его предупреждающий тон никак не повлиял, чтобы остановить поток слов, который бушевал внутри меня.

— Я выберусь отсюда!

— Ты принадлежишь мне.

— Нет. Я принадлежу своим студентам в Трентоне. Я принадлежу Веронике. Я принадлежу…

— Ему? — Себастьян напрягся, его большое тело стало каменным, когда он посмотрел на меня. — Ты имеешь в виду Линка? — он поморщился при упоминании его имени.

— Да, ему.