Злодей

Он закончил, в последний раз дернув за ленты, а потом отошел и взял свой пиджак с кровати. Мне нужно было соображать на ходу и побыстрее. Мой взгляд устремился к окну. Одинокое облако все еще виднелось на небе.

Наблюдало за мной.

Дразнило меня.

Ждало, когда я им воспользуюсь.

Ты получишь только одно чудо.

Это того стоило.

Я сделала глубокий вдох и произнесла слова вслух, не желая схалтурить, если прилагались какие-то дополнительные условия мелким шрифтом, и мне нужно было проделать весь фокус целиком.

– Я хочу, чтобы ты влюбился в меня.

Слова вырвались из моего рта, подобно вьюге, заставив Киллиана замереть на полпути к двери. Он обернулся, а на его лице застыла маска непоколебимой жестокости.

Сделав вдох, я продолжила:

– Я хочу, чтобы ты влюбился в меня так сильно, что не мог больше ни о чем думать. Не мог есть. Не мог дышать. Перед смертью тетя Тильда обещала мне одно чудо. Вот мое желание. Твоя любовь. За пределами твоих стен изо льда есть целый мир, Киллиан Фитцпатрик, и он полон смеха, радости и тепла. – Я сделала шаг в его сторону, и колени задрожали. – Я отплачу за твою любезность. Я спасу твою жизнь по-своему.

Заклинание.

Чары.

Надежда.

Мечта.

Впервые с тех пор, как он вошел в комнату, я увидела на его лице нечто сродни любопытству. Даже мое обнаженное тело, распростертое у него на коленях, не вызвало почти никакой реакции. Но это? Мои слова пробили его оболочку, пусть даже оставили в ней только крошечные трещины. Киллиан нахмурил брови и устремился ко мне, стирая расстояние между нами в три уверенных шага. Снаружи Белль и Эшлинг колотили в дверь кулаками, крича, что мы опаздываем.

В это мгновение вся моя жизнь утратила четкость. Моя тщательно выстроенная фантазия превращалась в кошмар.

Киллиан пальцем приподнял мой подбородок и пристально посмотрел в глаза.

– Послушай меня внимательно, Персефона, потому что я скажу это только один раз. Ты выйдешь из этой комнаты и забудешь о том, что знаешь меня, в точности, как я до этого момента не замечал твоего существования. Ты встретишь милого, адекватного, скучного парня. Идеально подходящего твоей милой, адекватной, скучной персоне. Ты выйдешь за него, родишь от него детей и будешь благодарить свою счастливую звезду за то, что я не оказался настолько похотливым, чтобы принять твое не слишком завуалированное предложение. Своим отказом я делаю тебе подарок. Прими его и беги без оглядки.

Киллиан впервые улыбнулся, и его улыбка была такой неприятной, такой безумной, что у меня перехватило дыхание. Его улыбка сказала мне, что он не был счастлив. Уже много лет. Может, даже десятилетий.

– За что ты меня ненавидишь? – прошептала я.

Перед глазами все расплылось от слез, но я не давала им пролиться.

– Ненавижу тебя? – Он вытер мои слезы тыльной стороной ладони. – У меня нет чувств, Персефона. Не только к тебе. Их нет вообще. Я неспособен испытывать к тебе ненависть. Но вместе с тем я никогда, никогда тебя не полюблю.

Первая

Персефона

Настоящее

Булыжник на тротуаре впивался в мои ступни сквозь подошву дешевых туфель, пока я крепила велосипед к стойке.

На улицу в Норт-Энде опустилась темнота. Работники паба кидали намокшие, пузатые мешки с мусором в пасти промышленных контейнеров, болтая, смеясь и не обращая внимания на потоки дождя, льющегося с неба.

Я мысленно молилась, чтобы они оставались на улице, пока я благополучно не доберусь до дома. Я ненавидела возвращаться домой поздно, но не могла отказаться от подработки няней, которую мне предложили после рабочих часов в школе. Подобрав подол промокшего платья, я поспешила к двери. Открыла ее и со вздохом облегчения прижалась к ней спиной.

В темноте ко мне устремилась чья-то рука, схватила за запястье и швырнула меня через все помещение. Я ударилась спиной о лестницу, и боль пронзила меня от копчика до самой шеи.

– Миссис Вейтч. Не ожидал вас здесь увидеть.

Несмотря на кромешную темноту, я узнала голос Колина Бирна. Он был вкрадчивым, низким и с легкой насмешкой, подчеркивающей южный акцент.

– Я мисс Пенроуз. – Я вскочила на ноги, смахивая пряди мокрых волос с лица и отряхивая колени. Щелкнула выключателем.

Коридор залил желтый свет. Том Камински (для знакомых просто Камински) – шестерка и головорез Бирна, стоял позади худощавого, покрытого морщинами ростовщика, скрестив на груди мощные руки.

Бирн подошел ко мне вплотную, и от сильного запаха его одеколона у меня сработал рвотный рефлекс.

– Пенроуз? Не-а, на твоих водительских правах другая фамилия, малышка Перси.

– Я попросила развод. – Я отступила от него на шаг, контролируя выражение лица.

– Ну а я просил тройничок с Деми Ловато и Тейлор Свифт. Похоже, наши с тобой желания не исполнятся, куколка. Дело в том, что ты замужем за Пакстоном Вейтчем, а Пакстон Вейтч задолжал мне денег. Хренову тучу денег.