Злодей ее романа (СИ)

Эрика лежала в кровати, но не спала, а читала при свете настольной лампы. При виде Лестера она выглянула из-за книги, на обложке которой человек в сюртуке и цилиндре делал хук справа типу с ужасными бакенбардами и кинжалом в руке. Лестер уже не слишком хорошо помнил ее содержание, а при виде улыбки Эрики забыл о книге вовсе. Тем более Эрика тут же ее отложила.

Лестер запер дверь, чтобы на это раз им уж точно не помешали внезапно, а потом сделал то, о чем мечтал весь день: кинулся к Эрике и заключил ее в свои объятья. Теперь, когда она была совсем рядом, он наконец мог и ощутить ее состояние. Как следует, а не зыбко и мерцающе, как у него пока что выходило, если Эрика была от него на расстоянии вытянутой руки. Она устала, безусловно, он мог ощутить, но ей совершенно точно было лучше, чем позавчера, когда Лестер откровенно пугался, стоило ему коснуться Эрики своим даром. Она больше не была умирающей, но все еще слишком измученной и ослабленной болезнью. И он разумеется, волновался.

— Невозможно по тебе соскучился, — первым делом сказал Лестер, прижав ее к себе. Потому что и впрямь соскучился. Она была рядом весь день, но при этом слишком далеко, чересчур. А потом сразу же спросил: — Как ты себя чувствуешь, сокровище мое?

— Нормально. Мне не стало хуже, — тут же уверила Эрика и погладила Лестера по голове, приобнимая его второй рукой.

«Если бы тебе стало хуже, я бы с ума спятил», — подумал Лестер, прижимая ее к себе и наслаждаясь ее прикосновениями. Даже глаза прикрыл, будто довольный кот.

— Я здесь, чтобы тебе было не просто не хуже, а лучше, — сообщил он, немного понежившись рядом с ней. — И все еще досадую, что миссис Фултон нас так неудачно прервала, в самый увлекательный момент. Это необходимо срочно исправить перед сном!

Даже говорить это было возбуждающе, и Лестер почувствовал, что на лицо сама собой выползает лукавая улыбка. И еще он наверняка смотрел на Эрику сейчас тем самым взглядом наглого соблазнителя, в котором его весь день напрасно подозревала миссис Фултон.

Эрика состроила жалобное лицо и несчастным голосом спросила:

— Неужели вы меня со вчера не простили, жестокий тип?

Выглядело очень убедительно, и Лестер бы, пожалуй, купился, не ощущай он ее внутреннего веселья и возбуждения. И все же она выглядела невообразимо трогательной и трепетной сейчас, и коли уж это была для самой Эрики веселая игра, Лестер позволили себе полностью отдаться всем буйным чувствам и желаниям, которые она в нем будила своим видом.

— Я многое готов тебе простить, сокровище мое, — сказал он как можно суровее. Еще и брови нахмурил для пущей выразительности. — Но только не небрежное отношение к твоему здоровью! Тут я буду безжалостен и неумолим. — И в подтверждение серьезности своих намерений снял с пояса стек, погладил им Эрику по ноге сквозь одеяло, снизу вверх, уверенно подбираясь к краю, чтобы это самое одеяло подцепить и окинуть в сторону при первой возможности.

Эрика ахнула и принялась скручиваться под одеялом, изображая напуганную жертву такого страшного Лестера. Глазки ее при том так и сверкали, и выглядела она неописуемо кокетливой и очаровательной, когда так делала. Стек как раз добрался до края одеяла, так что Лестер приподнял его повыше и заглянул внутрь, где свернулась клубочком теплая, мягкая, нежная, самая соблазнительная в мире девица.

— Не смей от меня прятать такую красоту! То бишь, себя… — грозно сказал Лестер и, нырнув свободной рукой в ее «норку», снова сгреб Эрику в охапку, теперь уж безо всякого одеяла. Он ощущал жар и трепет ее тела, и от этого кругом шла голова. Лестер принялся поглаживать ее кожаным шлепком на конце стека везде — по ногам, по спине, по груди, совсем уж откровенно и непристойно, просто сдержаться не мог. — К тому же я буду суров, разумеется, но справедлив. Выдам тебе ровно то, что полагается! Ну и еще сверху добавлю — за то, что прячешься от меня.

— Ах, меня схватил ужасный и страшный похититель приличных девушек, известный своей безжалостностью! — восторженно запищала Эрика, плохо скрывая свое явное удовольствие, и задергала ногами, довольно аккуратно, видимо, чтобы не ударить Лестера.

— Да, тебя похитил жестокий и кошмарный злодей! И сейчас выпорет, ведь ради этого он тебя и похищал! — уверенно заявил Лестер и легонько шлепнул ее стеком ниже талии. Его эта игра тоже веселила и возбуждала безмерно, и он готов был ее продолжать с преогромным азартом. — Буду с тобой делать вещи такие жуткие и извращенные, каких ты и представить себе не можешь. Прямо сейчас! — пообещал он, развернулся, чтобы усесться на краю кровати, и уложил Эрику к себе на коленки. Как-нибудь потом он ее еще и по-другому выпорет, но сейчас ему хотелось, чтобы она была совсем рядом, как можно ближе к нему.

Ножки, которыми она так выразительно болтала, были у Эрики очень соблазнительные, и Лестер не удержался — оживил одну из подвязок ее теплых чулочков, чтобы связать ей руки вышитой лентой. От этого чулок немедленно очаровательно сполз с ноги, возбуждая Лестера еще сильнее.