Злодей моего романа

Бумер по-прежнему стоял у его дома, но вокруг была непривычная тишина. Я тихонько отворила калитку и вошла во двор. Здесь все изменилось после приезда парней. Трава была покошена, дрова сложены под навес. В пне торчал топор. Я могла легко представить, как Влад рубит дрова. Как напрягаются его руки, а непослушная челка падает на глаза…

Если честно, я часто его представляла. Некоторые фантазии записывала в блокнот подходящим почеркам: таким мелким и путаным, что даже врачи не разберутся. А вот дневник в школе я заполняла аккуратно, временами завуч даже просила меня помочь ей с документами.

Фантазии были безобидными. В них обычно Влад замечал меня во всей красе (на пляже у озера, в городе, на вечеринке), когда я его не видела. Мне нравилось, как легко появляются в голове образы, с ним связанные, какие они яркие, настоящие.

И вот я стою на крыльце его дома.

Стучусь – тишина.

Прислушиваюсь – и понимаю, что в доме кто-то есть, но голоса звучат далеко и глухо. Никто меня не услышит. Оставить бы на крыльце эти дурацкие ягоды… но надо же выполнить еще одну бабушкину просьбу.

Стучу сильнее – и слышу, как так же сильно колотится мое сердце. Ну что со мной такое?! Злюсь на себя – и толкаю дверь, чтоб поскорее покончить с этой пыткой.

Только заношу ногу над порогом, как навстречу мне с оглушающим лаем бросается доберман. Я едва успеваю захлопнуть дверь! Сердце ёкает.

– Джек, ко мне! – слышу я голос Влада, и собачий лай тотчас стихает.

Дверь открывается ровно на ширину мужского торса, и я вижу жетон на цепочке (он отбрасывает солнечный зайчик мне на лицо). Поднимаюсь взглядом выше – чувственные губы и спичка, зажатая между ними. А потом глаза, синие-синие. У меня перехватывает дыхание.

Он молчит, смотрит на меня с любопытством, ворочает языком спичку. Я тоже молчу. Меня ошеломляют его близость, его запах, его насмешливый взгляд. Теперь я чувствую исходящую от него силу в стократном размере. Мне хочется исчезнуть. Хочется снова оказаться в безопасности, по другую сторону экрана – в зрительном зале.

Я молча протягиваю его миску с клубникой.

– Это от бабушки Зины.

Он саму миску не принимает, но берет ягоду, крупную, сочную, вобравшую в себя все солнце этого лета. Отбрасывает спичку в сторону и надкусывает клубнику. Яркий сок течет по его пальцам.

– Вкусно, – наконец произносит он. – Спасибо.

Я вручаю ему миску. Кошусь на морду добермана, который высовывается из-за ног хозяина.

– Бабушка просила подняться к нам, – выдавливаю я из себя. – У нее какая-то проблема. С краном.

– Как тебя зовут? – будто и не слыша моего вопроса, спрашивает он и доедает ягоду. Затем споласкивает пальцы в рукомойнике, висящем на крыльце.

– Саша, – говорю я таким растерянным голосом, будто вынуждена была вспоминать свое имя.

– Ну пойдем, Саша.

Он отстает, возможно, нарочно, так что приходится идти первой. Мне неловко от того, что сейчас, наверное, он смотрит на меня. Слишком короткие шорты. Ноги у меня красивые, знаю. В секции по волейболу уже не раз ловила взгляды коллег по команде. Но это было украдкой, мимолетно, а сейчас нам пару минут подниматься в горку.

– Зачем ты прячешься от меня по кустам, Саша? – вдруг спрашивает Влад, да с таким нажимом на мое имя, что у меня снова трепещет сердце.

Останавливаюсь.

– Ничего я не прячусь!

– Я не кусаюсь, – только и отвечает он на мое вранье и обгоняет.

Теперь я иду, против воли глазея на то, как двигаются под джинсами его бедра, как перетекают мышцы на загорелой спине, когда он сводит лопатки.

Кажется, дорога домой длилась бесконечно. Я почувствовала себя и свободной, и счастливой, когда отправила Влада на кухню к бабушке, а сама сбежала в спальню.

Кран он починил.

Теперь этот кран, думала я, до скончания веков будет ассоциироваться у меня с его руками. С его пальцами, по которым стекал клубничный сок.

Этой ночью мне приснился Влад. Сон был путаным и мутным, но утром я превратила его в красивый отрывок моей будущей истории. Изменила детали, сделала образы четкими и понятными, при этом сохранила те чувства, что испытывала во сне.

Мне приснилось, что Влад, полностью обнаженный, обливал себя водой из колодца, а я подглядывала за ним, прячась за сосновыми стволами. А потом бабушка отправила меня к нему домой попросить о помощи с починкой крана.

Я спустилась по горочке в деревню. Постучала в дверь его дома – тихо. Вошла – никого. Тогда я заглянула в его комнату. Уже темнело, последнее закатное солнце оранжевыми прямоугольниками падало на пол. Было очень тихо. И вдруг в этой тишине за моей спиной раздался голос Влада:

– Не оборачивайся.

Я замерла – от будоражащего звука его голоса, а еще от того, что осознала: мы в этом доме совершенно одни. Я не видела, но чувствовала, как он ворочает языком спичку, пристально меня разглядывая.

В тишине скрипнула половица. Влад приблизился ко мне вплотную и начал расплетать мою косу. Очень медленно, так, что все во мне замерло от его прикосновений. А потом его горячие ладони легли на мои обнаженные плечи, и сквозь поволок своих волос я почувствовала на шее поцелуй.