Злодейка

– Спору нет, Дмитрий благородный и мужественный человек! Во имя своей любви он обрек себя на страшное испытание, которое вряд ли сможет выдержать. И в этом нет его вины, он молодой здоровый мужчина, хочет жить полноценной жизнью, но и разорвать моральные оковы, которые связывают его с Варей, он тоже не может. Они очень любили друг друга, но тяготы Вариного состояния постепенно превратили их взаимоотношения в пытку!

Марго отвернулась, чтобы муж не увидел выражения ее лица. Кому, как не ей, знать о том, как благородный Дмитрий преданно любил свою жену!

– Варя очень изменилась за последнее время.

Мы давно не виделись, и я просто ужаснулся, как она стала плоха! – продолжал удрученно Платон Петрович.

– Что же изменилось?

– Душа, душа ее перестала верить в исцеление! Она угасла! Не надеется, не хочет жить!

Маргарита интуитивно понимала, что происходит с падчерицей. Варя почувствовала, что Гривин не любит ее, что она не желанная для него женщина. И хоть в поведении самого Гривина ничего не изменилось, Варя уловила его фальшь.

Болезнь сделала ее пронзительно чуткой. Но она не могла ни в чем ни винить, ни упрекнуть мужа, просто их души, как лодки, поплыли в разные стороны, и чем дальше, тем быстрее.

– Может, вы с Коленькой рассеете ее хандру?

– Вряд ли! – Маргарита пожала плечами. – Боюсь, что наш ребенок будет только раздражать ее.

Тем не менее решено все-таки было ехать. Уговорились, что Платон Петрович будет приезжать как можно чаще. В Цветочное поехали и Настя и Дуня. Сборы носили долгий и шумный характер. Паковали сундуки и чемоданы, коробки и мешки. Во всем доме стоял гам, крики и суета.

Прислуга носилась как угорелая. Коленька нервничал и плакал не переставая. Наконец, все вещи были собраны, снесены дворником Анисимом вниз и уложены в экипаж. Степанида провожала семью, стоя на тротуаре. Она оставалась в столичном доме одна из всей прислуги ухаживать за хозяином, когда он воротится.

– Ну, с Богом! – Кухарка перекрестила путешественников, со слезами глядя на всеобщего любимца Николеньку.

– Полно, Степанида, не реви, через пару месяцев вернется Николай – не узнаешь! – сказал Прозоров, махнул рукой и лошади тронулись на Царскосельский вокзал.

С особым чувством приехала Маргарита вновь в любимое ею Цветочное. Уже издалека с дороги виднелся старый двухэтажный дом, почти скрытый деревьями, из-за чего он казался еще более приземистым. За ним раскинулся парк с заброшенной аллеей, где начинался ее роман с управляющим. Марго удивилась, что сердце ее оставалось спокойным, не выпрыгивало из груди, как бывало раньше, когда они заезжали в усадьбу с Прозоровым. Теперь она прибывала сюда не бедной приживалкой, а полноправной хозяйкой. По ее распоряжению комнаты, где собирались жить Маргарита с ребенком, были заново отделаны.

Маргарита удивлялась: дом раньше казался ей необъятным, теперь же разросшаяся семья помещалась здесь с трудом. За домом садовник сделал для малыша закуток, где он мог беспрепятственно играть в обществе своей няньки. Словом, она всем и всюду распоряжалась в имении, с нею советовался Платон Петрович.

Лошади остановились у крыльца, где уже поджидали гостей Гривины. Снова началась суета, шум, возгласы, поцелуи, Колин плач, опять сундуки и чемоданы, топот прислуги. Маргарита, легко спрыгнув с подножки, быстро подошла к Варе и обняла ее. Ровесницы, мачеха и падчерица, некоторое время смотрели друг на друга, прежде чем произнести уместные слова приветствия. Варвара и впрямь подурнела. Изменилось выражение некогда прекрасного лица, оно стало страдальческим. Обозначились горькие складки у рта, вокруг глаз проступили мелкие предательские морщинки. Марго рядом с Варей выглядела слишком здоровой, пышнотелой, крепкой.

– Митя правду говорил, ты стала просто красавица! – улыбнулась Варвара.

Марго не могла того же сказать бедной калеке, да и та не потерпела бы лицемерия. Поэтому Маргарита смущенно махнула рукой и поспешила здороваться с Гривиным, который приветствовал ее с особым чувством.

Проживая в Цветочном, Маргарита в полной мере ощущала, как преобразился мир вокруг нее.

Рождение Коли заставило Прозорова изменить завещание, и все знали об этом. Теперь она вместе с сыном наследовала две трети мужниных богатств. Варвару отец не обидел, ей с Гривиным отходила треть недвижимого имущества и капитала. Прислуга, которая знала ее по старым временам, быстро усвоила привычки новой барыни.