Злодейка из романтического фэнтези (СИ)

– Кайлем, активируй Круг, – предложил император наследному принцу.

Наследный принц был рослым черноволосым, как отец, молодым мужчиной немногим менее тридцати лет. В полутьме, освещаемой лишь факелами, расположенными на стенах между множеством дверей, я не могла ясно рассмотреть его лица, но в романе он описывался как божественно красивый мужчина. (Конечно, он же главный мужской персонаж и любовь всей жизни главной героини!)

Наследный принц отработанным движением вынул кинжал из-за пояса и полоснул по своей ладони. Несколько капель крови упали на пол… и ничего не произошло. Император удивился, но смолчал, и только через несколько секунд вдруг назвал другое имя.

– Эдгар.

Молча, без единого звука, «белобрысый бастард с вечно мрачной миной» (так и было написано в романе) вытянул руку вперед, перевернул кулак большим пальцем вверх, и с сжатой кисти руки потекла кровь. Я даже не заметила, когда он успел пораниться. Ногтями? Зато я отлично увидела, как наследный принц нанес на свою раненую ладонь заживляющую мазь.

Круг на полу вспыхнул, активированный магией императорской крови; император зло усмехнулся.

– Допроси ее. Я разберусь с фальшивкой.

– Отец! – воскликнул наследный принц, но не успел ничего сделать. Император схватил его за длинные черные волосы и выволок за дверь на лестницу, игнорируя мольбы.

Мне было не до смеха: Круг подавлял мою волю не только ментально, еще физически. Тупая уставшая боль перемежалась с хаотичными импульсами дикой рези в рандомных частях тела. Не предугадаешь, где будет больно в следующую секунду, не подготовишься к удару. Нужно закончить с этим как можно скорее.

– Артемис Лебрант унаследует титул маркиза и все деньги рода. Это он убил своего деда и подставил меня.

Я знала об этом, потому что читала роман. В конце после казни Рианнон главная героиня расплачется от жалости к ней в объятиях любимого, и наследный принц Кайлем поручит Эдгару расследовать убийство старого маркиза. Тогда вскроется правда, и новоявленная императорская чета помянет «бедняжку Рианнон, волею жестокой судьбы ставшую злодейкой».

Допрос продолжался, как и пытки. Я отчетливо слышала голос Эдгара и отвечала по возможности подробно, что вспоминала из результатов его расследования. Но дыр и воды в романе было столько, что я бы сама не поверила в такие слова. Они звучали, как клевета без единого доказательства.

Раз за разом повторяя ответы на одни и те же по смыслу вопросы, заданные немножко по-разному, я сходила с ума от боли и бешенства. Я совершенно точно ненавидела бастарда Эдгара и желала ему всего наихудшего, когда у меня появлялось мгновение, чтобы хоть что-то пожелать.

Минуты длились словно часы, и я жаждала проредить шевелюру Эдгара. Его прическа повторяла прическу наследного принца (за исключением цвета волос). В романе так и говорилось, что он подражал наследному принцу Кайлему во всем, чем мог, с самого детства.

– Почему именно тебя выдали замуж за маркиза Лебранта, а не твою младшую сестру с позорным прошлым?

Точно, младшая сестра Рианнон, с которой были разные матери, загуляла и прервала беременность. Об этом никто не должен был знать, но, видимо, собачонки наследного принца это не касалось, и он, как лучший дознаватель империи, знал все. Сама Рианнон никогда не считала свою сводную сестру настоящей сестрой. Слишком много неприятностей она доставляла.

– Мачеха ее родная мать. На меня ей плевать, а покойный маркиз хорошо заплатил ей за невесту.

Действительно, сестру впоследствии успешно выдадут замуж за герцога, с которым у Эдгара отношения крайне напряженные. Видимо поэтому я не догадалась, что у младшей сестры Рианнон есть «прошлое». Как-никак все нехорошие люди, из-за которых Рианнон превратилась в злодейку, были щедро вознаграждены в конце романа. Справедливо ли это? Если рассматривать Рианнон как функцию – да. Ведь все настоящие злодеи создали почву для великих деяний святой главной героини.

Еще с десяток вопросов, и Круг наконец-то потух, а вместе с ним – мое сознание.

***

Дождь. Холодное стекло автомобильного окна. Я с трудом открыла глаза, но сил радоваться избавлению от кошмара у меня не было. Устала настолько, словно все хорошее выпили дементоры.

– Валерия Дмитриевна, мы приехали.

– Ты даже не представляешь, Саша как я рада, что этот мерзкий день наконец-то закончился, – прошептала я вымученно.

Моей помощнице пришлось выводить меня из машины, включив сигнал аварийки (потому что парковка перед входом запрещена), и чуть ли не на себе тащить до лифта, а затем до пентхауса. Нам с фиктивным мужем принадлежал западный из четырех, ведь мы оба ненавидели просыпаться «с первыми петухами».