Злодейка, разыгравшая свою смерть

«Такова цена, которую нужно заплатить, если хочешь лучше знать образ мысли врага», — повторяла про себя Рина, когда взгляд ее пары глаз встречался с множеством глаз пауков.

Проведя сестру по заброшенным коридорам прислуги, в конце пути Витта помогла ей пролезть в тайный ход.

— Для встречи с плохими людьми мама использует малую комнату, — зашептала малышка. — В нем есть запасной выход, из которого можно незаметно сбежать, если люди окажутся даже злее, чем мама думала.

Обрадовавшись честности Витты, Рина погладила ее по голове. Она наконец убедилась, что Медея и Витта довольно находчивы — мать и дочь быстро научилась использовать усадьбу шпионки правильным образом.

Наконец две сестры прекратили свой путь, притаились и стали прислушиваться.

— Так значит это правда, что Эйрена запросила переезда Малика в свою резиденцию? — спросил Теобальд.

— Верно, — отвечала Медея. Голос ее при этом казался спокойным.

— Она объяснила причину? Зачем ей это?

Медея молчала какое-то время, но все же сказала:

— Меня не держат в курсе всех дел, но со слов сына я поняла, что Эйрена хочет дать ему возможность себя проявить.

— Вот как, ха-ха. А вам не кажется, что она просто хочет использовать вашего сына, чтобы повесить на него свои грехи, а после, хорошо использовав, выбросить? Если вашего сынка опозорят, он заимеет бесславную репутацию, его спустя время даже рядовым служащим во дворец не возьмут.

Медея долго молчала, и ее молчание было ответом для Теобальда.

— Вижу, вы и сами осознаете, в какое непредсказуемое место попал ваш любимый сынок. Если понимаете это, то прошу вас снова подумайте, на чьей стороне вы хотите быть, Медея. На стороне сына? Или стороне вертихвостки Эйрены?

Рина сжала руки в кулак. Чертов Рихт… этот гадкий ублюдок пытался использовать в своих мерзких планах даже безобидную женщину! Насколько же его пугали силы Эйрены, раз он считал правильным запугивать женщину будущим ее же детей!

Витта почувствовала злость Рины, она взяла сестру за руку и крепко сжала. Рине стало чуть спокойнее на душе. В это время послышался голос Медеи:

— Господин Теобальд, я не желаю больше слушать ваши домыслы. Я верю, что мои дети сами разберутся с тем, как им жить.

— Ха-ха-ха, ваши дети? Неужто и Эйрену своей дочерью называете?

— Я никогда, — теперь уже во весь голос заявила Медея, — ни единого раза, не говорила обратного. Пусть Эйрена и не воспринимает меня как свою мать, я всегда буду считать ее своей семьей и своей дочерью, а семье вредят только худшие из мерзавцев, — на последних словах голос Медеи стал тише, но остался все еще жестким. — Повторю, если вы не поняли, я не стану ей намеренно вредить и пакостить.

— Значит, помогать вы мне до сих пор не желаете? — усмехнулся мужчина.

— Не желаю, поэтому больше не предлагайте мне подобного вздора.

— Не пожалейте об этом, Медея. Эйрена не такой добрый человек, как вы считаете. Она никогда не изменит своего мнения, поэтому вы всегда будете жить затворницей, что даже не способна обеспечить своим родным детям лучшего будущего, — Теобальд обвел глазами полупустую комнату, фыркнув. — Можете не провожать.

Он ушел, и как только дверь за ним захлопнулась, Медея осела на стуле, как тряпичная кукла. Тело ее неприятно тряслось, руки непреднамеренно сжали платье. Ее лицо было бледным, а глаза покрасневшими. Так выглядел страх и безнадега, Рине было знакомо это отвратное чувство. Столкнувшись в серьезным врагом, всегда чувствуешь себя таким образом.

Заметя, что Медея не двигается, из секретного хода выбралась Витта, она тихонько подбежала к матери и обняла ее своими крохотными руками. Следом за ней вышла и Рина.

— Так вы все слышали? — спросила Медея, прикрыв руками лицо.

— Да, простите, я не хотела вас этим задеть… Просто… Если честно, я не доверяю тому человеку.

Медея в ответ на слова Рины горько улыбнулась.

— Я тоже ему не доверяю. Как может святой рыцарь строить такие гадкие козни?

— Так вы знаете, кто это на самом деле? — удивилась Рина.

Медея кивнула.

— Чтобы я ему верила, он еще в первую нашу встречу назвал свое настоящее имя. Его зовут Рихт Люмус, но этот мужчина просил все же не называть его так… Я тогда посчитала, что он только шутит, но спустя время задумалась, а вдруг это не так? Ну и какой святой будет так поступать? Разве не ясно, что он задумал что-то неладное?

Рина присела на корточки, чтобы заглянуть Медее в глаза.

— Он считает, что со злом нужно вести себя подобным, злым образом. Это не ваша вина, что он считает грифиню Эйрену злодейкой.

Медея убрала руки с лица и взглянула на Рину.

— Эйрена не злодейка, — твердо заявила она, и выражение лица ее при этом выглядело серьезным. — Эйрена, которую я знаю, всего лишь оставленное всеми дитя. Она предпочла оградить себя от других, но это не значит, что она злая.

Рина покачала головой и улыбнулась.

— Вы ошибаетесь.

Рина не стала убеждать Медею, что Эйрена и впрямь частенько вела себя как подобает злодейке: что она убивала, срывала чужие празднества, оскорбляла людей и злоупотребляла своим положением. Вместо этого она произнесла:

— Вы и сами знаете, что Эйрена больше не одинока.