Злодейский путь!.. Том 10 (СИ)

— Давайте проверим, мы ничего не теряем! — воодушевился Ер.

Подхватив стул, он решительно пошел к зеркалу и уже замахнулся, но в последний момент помедлил.

— Так я… э-э… бью?

— Давай! — подтолкнула Эра.

Кивнув, Ер вновь размахнулся, но на сей раз остановился из-за того, что внезапно погас свет. Общий зал погрузился в туманные сумерки, но из-за столь резкого перехода казалось, будто настала глубокая ночь. Ер поморгал, пытаясь привыкнуть к новому освещению.

В стены ударил резкий порыв ветра, холодный поток воздуха окутал стоящих у зеркала людей. В следующее мгновение со стороны лестницы послышался подозрительный стук. Словно множество мелких деревяшек падало по ступенькам.

Зрение как раз привыкло к полумраку, чтобы выхватить из него мелкие темные силуэты, беспорядочно скользящие вниз по лестнице, стелящиеся по полу, а в следующее мгновение — прыгающие прямо на них.

Ю Си увернулся от одной из теней, метящей ему в лицо, и выхватил меч, в лезвие которого сходу врезалась еще одна штуковина. Ему потребовалось несколько мгновений, чтобы понять, что он сражается с деревянными куклами.

Ер завопил и стал отбиваться стулом, Ал Луар пронзил одну из кукол мечом и теперь пытался стряхнуть ее с клинка, а Муан Эра с громким возгласом пыталась сорвать с головы куклу, вцепившуюся ей в волосы.

Несмотря на то, что противник был мелок, он никак не хотел останавливаться, что бы они ни делали: хоть перерубали на части, хоть кидали об пол или стены.

— Хорошо-хорошо! — внезапно завопил Ер и бросил оземь стул, которым отбивался. — Мы не будем разбивать зеркало!!

И сразу после этого крика все резко стихло. Муан Эра перевела дыхание и с достоинством поправила прическу. Ал наконец сбросил деревяшку с меча.

Во всеобщей тишине и полумраке с тихим скрипом открылась входная дверь и внутрь вошла высокая фигура в свободных одеждах. Вокруг нее летал крупный белый шар, светящийся в полумраке и вместе с тем не дающий света.

Словно спектакль окончился: в зале вновь вспыхнули фонари. Человек у входа резко задрал голову, рассматривая, откуда столь внезапно появился свет.

Первым его узнал Ал. Он бросился вперед, но в двух шагах перед ним замер, потрясенно рассматривая испачканную одежду. Не было бы преувеличением сказать, что он был весь в крови! Подол и рукава образовывали сплошной красный, лишь по случайности кое-где пробивался первоначальный серо-серебристый цвет одежд пика Черного лотоса. Его появление здесь в таком виде казалось настолько лишенным смысла, что Ал неуверенно спросил:

— Шен? Это правда ты?

Тот окинул его придирчивым взглядом, будто проверяя на наличие ранений, затем перевел взгляд на остальных и, казалось, вздохнул с облегчением.

— Это я, — обернувшись к Алу, сообщил он.

Это заявление повергло остальных в разные чувства. Первой отреагировала Эра. Она так стремительно подошла к нему, что в какое-то мгновение Шен решил, будто она сходу его ударит, и неосознанно отступил на шаг, уткнувшись спиной во входную дверь.

Стоящий рядом Муан вышел вперед, словно собираясь преградить ей дорогу. На мгновение он в самом деле забыл, что сестра его не видит.

Эра остановилась перед Шеном, чуть поморщилась, когда перед ее лицом завис шар света, и сделала шаг в сторону. Она молча уставилась на Шена, и тот подумал, что, возможно, она дает ему шанс что-то сказать. Решиться начать такой разговор было сложно, и Шен успел сказать только: «Я…», когда она перебила его и размеренным тоном констатировала:

— Ты не носишь веревку мертвеца. Тебе совсем не больно от его смерти?

Шен вздрогнул. Признаться, он совершенно забыл об этих веревках, которые хранились в черном замке вместе с коллекцией проклятых предметов, и уж тем более не ожидал, что, не увидев веревок на нем, Эра сделает подобные выводы.

Муан развернулся к нему и воскликнул:

— Как я мог забыть об этой возможности! Ты должен найти столетнюю веревку мертвеца!

Шен кинул на него быстрый взгляд, но не мог прямо сейчас ответить, что в любом случае не станет этого делать. И даже не из-за того, что эта боль в какой-то мере его устраивала. Но он не мог рисковать и применять методы, делающие связь между ними слабее — вдруг это оттолкнет призрак Муана или позволит ему уйти?

Отчего-то Шен почувствовал не то, чтобы обиду, но… Он знал, что у Эры был повод его обвинять. И все же ее предположение, будто ему все равно, стало как пощечина.

Он продолжал молчать, и в глазах Эры будто бы подтверждал молчанием ее правоту.

— Я проклинаю тот день, когда ты показался на пороге моего дома, — выдохнула Эра.

— Эра!! — потрясенно воскликнул Муан, но сестра его, естественно, не услышала и продолжила:

— Гай был прекрасным и выдающимся, лучшим мечником своего поколения. У него впереди была долгая, блестящая жизнь. Но он все перечеркнул, встретив тебя. А ты что? Даже не сожалеешь!

— Долгая безрадостная жизнь без всякого смысла, — сквозь зубы тихо буркнул Муан. — Так всегда случается после смерти? Все вдруг позволяют себе оценивать чужую жизнь.

Из глаз Эры потекли слезы.