Злое счастье

Хелит оставалось только радоваться, что в Алатте не поленилась кое-как освоить верховую езду, иначе трястись ей вместе с Флин и Бессет в жуткой колымаге заменяющей униэн карету. Коробка на колесах считала каждую выбоину, скрипела и шаталась, немилосердно швыряя пассажиров от стенки к стенке. Разумеется, в первый же день Хелит отбила себе задницу, изрядно повеселив неуклюжей походкой Мэя и Тайго. Ноги отказывались гнуться, и не сдвигались, как следует. Так что сил отвечать на грубоватые мужские шуточки по этому поводу у Хелит не осталось. Усталая и измученная девушка спала мертвецким сном, еще не подозревая, что впереди у неё будет очень мало таких счастливых ночей без сновидений.

До Тир-Галана всего-то три дня пути, и так как выехали они тогда же — вечером 70 дня Эссирэт, то особенно гнать коней не было ни малейшей необходимости. А можно было, время от времени соприкасаться с Мэем коленями, ловить на себе его взгляды, или самой любоваться мужественной осанкой и резким профилем Рыжего. Неведомо насколько придется им расстаться, и Хелит впитывала каждый миг, дарованный судьбой. Пять дней и шесть ночей — это мало. Впрочем… сорок лет, как выяснилось, тоже.

На следующий день они попали в засаду. Самую настоящую засаду, когда из красно-золотой чащи вдруг доносится залихватский свист, на дорогу валится подрубленное дерево, а из кустов выскакивают разбойники. Прямо сцена из фильма на средневековую тему. Но небритыми рожами и пестрыми лохмотьями сходство с целлулоидными разбойниками и заканчивалось. Благородные Робингуды остались в легендах Старого Альбиона и никогда не сходили со страниц книг. Если бы Хелит не сидела на лошади, то у неё бы подкосились ноги от страха. Трое униэн, четверо нэсс и двое ангай — полный интернационал подонков, отличающихся лишь степенью скотских наклонностей, явно читающиеся на ухмыляющихся физиономиях.

— Слазь-га с коняжги, красавчиг! — гнусаво объявил главарь — высокий лохматый нэсс. — Деньгу гони!

— И баб! — добавил его одноглазый сородич, плотоядно косясь на обтянутые мужскими штанами бедра Хелит.

Вступать в беседу с бандитами Рыжий не стал. Он был солдатом, и не привык разговаривать с врагами. Он поднял Сванни на дыбы, заставив кобылу по-заячьи прыгнуть прямо в толпу. Боевая лошадь топтала и кусала разбойников, а её хозяин рубил всякого кто оказывался в пределах досягаемости его меча. Тайго и Ранх тоже не тратили времени даром. Ранх выхватил из-под полы плаща самострел и уложил наповал первого, кто сделал шаг в сторону повозки. Тайгерн заслонил собой Хелит, он снес голову одноглазому, посягнувшему на благородную женщину, и набросился на следующего…

Она никогда раньше не видела, как Мэй убивает. Оказалось — равнодушно, бесстрастно и без всякой жалости. Двоих — ангай и униэн, который попытались сдаться, он зарезал на месте, не дав сказать ни слова.

Хелит мутило от обрушившегося на неё острого запаха крови и дерьма, вывалившегося из животов мертвецов. Дрожала каждая поджилка, и срочно требовалось сменить штаны. От страха она позорно обмочилась. Но мужчин это совершенно не удивило и не смутило.

— Иди в кустики переоденься, я посторожу, — предложил Мэй, и сам отвел девушку в густые заросли.

— Кошмар какой… — смущенно пробормотала она.

— Да ты что?! — изумился князь, демонстративно не поворачивая головы. — Я из первого боя вышел с мокрыми до колен штанами, хорошо еще, что накануне целый день ничего не ел, а то бы обделался, как Альмар.

О таких подробностях боевого крещения Хелит раньше не знала, хотя всегда догадывалась, что отвага и бесстрашие даются воинам не с рождения и требуют долгих тренировок, прежде чем тело научится подчиняться разуму и не бояться смерти.

— Куда смотрят королевские шерифы? — громогласно возмущался Мэй. — Это в двух днях пути от столицы такое творится, а что же в глуши происходит?

Он с отвращением поддел носком сапога окровавленный труп главаря. Его Рыжий разрубил от плеча пояса в числе первых, а потом по телу долго топталась Сванни.

— Где это видано, чтоб нэсс и ангай стали с униэн в банды сбиваться? — проворчал Мэй, и с отвращением сплюнул на покойника густой от пережитого напряжения слюной.

— А почему ты не стал брать пленных? — спросила Хелит, старательно отводя взгляд от мертвеца. Её мутило.

— А на кой они мне? — удивился Рыжий. — Что я с ними делать буду?

— Видели же, что мы не купцы, — подхватил Тайго. — Трое воинов, возница, две женщины и ребенок. Истинно, подонки! Они-то уж точно никого не пощадили. Даже Бессет.

Хелит не стала даже думать о том, что могло случиться с ними, не будь рядом опытных воинов. И пока мужчины вчетвером оттаскивали в сторону бревно, перегородившее дорогу, успокаивала рыдающую девочку и казнила себя за то, что вытащила ребенка из относительно благополучного Алатта. Там самыми страшными врагами у Бессет были только пауки да особо царапучие кошки.

Какая ж ты мать после этого? Своих бросила и чужого чуть не погубила. И то, что своих бросила не по своей воле, совершенно её не утешало.