Злое сердце куклы

– Уверен, такие мыслишки уже роятся в вашей голове. Почему у вас дома так мерзко воняет?

– Как в любой мастерской кукольника.

Они вышли в коридор. В одном его конце постанывал на полу связанный Гришаня, он вытянул голову и, ерзая и корчась, смотрел на них. Крымов показал ему кулак. Гришаня подозрительно осклабился, будто ведал то, чего не знал детектив. Они направились в другой конец длинного коридора, мимо кухни.

– У меня для нее, моей Лилит, отдельная комната, – признался Беспалов. – Я не мог оставить ее с другими куклами. Это ее мавзолей – только ее. Моей Клеопатры, Нефертити, Семирамиды, царицы Савской.

– Какая патетика, – усмехнулся в спину старому Кукольнику Андрей Крымов. – Зубы вы заговаривать умеете, господин жрец.

– Сейчас я предельно искренен.

– Да, конечно, – усмехнулся детектив.

Савва Беспалов отпер самую дальнюю дверь. Тусклый свет из коридора упал на полки, уставленные заготовками кукол.

– Это все она? – подозрительно спросил Крымов.

– Она, родная. Не хотите войти первым?

– Разбежался! Шагайте.

– Как скажете. Теперь за шнурок надо дернуть, чтобы зажечь свет, – проходя вперед, сказал Беспалов. – Вы идете за мной?

– Иду, иду, зажигайте ваш свет, – поторопил его сыщик.

С потолка спускался едва заметный шнур. Кукольник прихватил его и дернул со словами:

– Фокус-покус, трокус-крокус! Але-ап, детектив!

Крымов успел понять только то, что земля уходит из-под его ног и он стремительно летит вниз: с воплем, всплеснув руками, с тщетной надеждой зацепиться хоть за что-то. Так в прежние времена погибали висельники, когда палач нажимал на рычаг, под приговоренными проваливался пол, и последнее, что они слышали и видели в своей жизни, – хруст собственной шеи и толпу зевак, окружавшую эшафот. Спортивная подготовка заставила детектива вовремя собраться и приземлиться на полусогнутых, как на пружинах, только это и спасло его от перелома ног. И все-таки он ощупал себя – все ли цело? Лодыжка, пяточная кость, коленный сустав? Только потом заорал в слабо освещенный квадрат над головой:

– Сука! Ты за это ответишь! Савва?! Вытащи меня!

– Разбежался, – ответил сверху насмешливый голос. – А все-таки вы, детектив, самый настоящий дурак.

Деревянный люк с шумом закрыл бледный квадрат света. Тяжело лязгнула щеколда засова.

– Тварь, вот тварь, – шептал Крымов, понимая, что оказался в ловушке. – Какой козел…

Но он и впрямь был дураком, что купился на такой простой трюк. В незнакомом-то доме, в компании с отпетым мерзавцем. Убийцей, психопатом! Он осветил сотовым стены подпола – это был колодец: ни полок, ни стремянки, ни табурета. Стены метра три с половиной, покрыты глиной. Капкан. Ловушка. Могила.

А Беспалов уже кричал там, наверху:

– Эй, Гриша, наша зверюшка в ловушке! Иду к тебе! Только ножницы возьму!

Крымов стал нажимать на кнопки, – сигнала не было. В этом погребе телефон не работал. Это было плохо, очень плохо. Он оказался в цепких лапах двух сумасшедших.

Вскоре наверху загромыхали шаги. Потом вздрогнул люк.

– Падла! Падла! – как резаный орал освобожденный из плена Гришаня. – Я тебя на куски резать буду! На ремни! Слышишь, падла?! Я тебя мучить буду, пытать!

– Ну хватит, хватит, – одернул его Беспалов. – Теперь слушай, Гриша…

– Я его пытать буду, когда он тут подыхать без воды станет! Ментяра поганый!

– Будешь, а теперь слушай…

– Я ему зенки выколю! Пальцами выдавлю!

– Да слушай же ты, болван! И с люка слезь!

Но Крымов уже опомнился – вытащил из кобуры «Бердыш» и три раза выстрелил на угрожающие крики сверху. Вот когда Гришаня взвыл по-настоящему.

– Аа-ааа! – Его точно голым в костер бросили. – Он мне ухо отстрелил! И в плечо саданул! Савва Андронович! – Хорек ревел, как ребенок. – Уха нету! Нету уха!

– Не ори! Я зашью тебе ухо! Нечего было лезть на люк! Какой же ты болван, Гришка!

– Чего вы ругаетесь? Мне больно! Знаете, как?! И что вы зашьете? Уха-то нету! А кровищи-то сколько?! Давайте его бензином зальем и сожжем!

Их голоса раздавались приглушенно, но отчетливо.

– Вместе с домом, да? Умно! Пятерка тебе за находчивость!

– Тогда утопим! Точно! Давайте утопим его, а?!

Последняя фраза прозвучала особенно угрожающе. Детектив первый раз в жизни почувствовал, что ему сложно побороть приступ паники. Его даже затошнило. Он не человек-амфибия, дольше, чем минуту, в этом подземном резервуаре без кислорода не продержится. Глубокий подпол, в котором он оказался, стал очень походить на могилу.

– Или газом?! – не унимался изобретательный экзекутор Гришаня. – Машину заведем – и трубу ему туда?!

– Да хватит же! – это прозвучало ультимативно. – Хватит, я сказал. Угомонись… Андрей Петрович, вы слышите меня?

– Как вы решаете уморить следователя? – Он едва справился с волнением и тошнотой. – Огнем, водой или газом? Конечно.

– Если мы завалим люк старым шкафом, а сверху станем бросать кирпичи, у меня уже не будет возможности переговорить с вами. И, возможно, о чем-то договориться, – серьезным тоном добавил Беспалов.

– О чем?