Злой дух Бузана

– Вы если что узнаете – уж сообщите, всё-таки дело вон какое страшное. Волнуются люди, знаете ли, страшно людям-то!.. Женщин с детьми мы почти всех вывезли, кроме этого, вот… один он у бабки остался. А она отсюда ни ногой!.. Говорит, что дома помирать будет!..

Он ещё долго мог бы рассказывать о местных делах-бедах новому человеку, но вовремя спохватился и завершил моё введение в местные события:

– Вы, Александр Андреич, если помощь вдруг какая потребуется, обращайтесь, чем смогу, как говорится, подсоблю.

Я кивнул и вышел вслед за Гринькой на улицу.

Бузан по таёжным меркам деревня большая, около сотни домов, но труднодоступная. Я несколько часов трясся по ухабистой дороге на полицейском УАЗике, прежде чем добрался до реки. Ну а дальше вы уже знаете. Хорошо ещё сезон сухой, можно на машине проехать, а как только пойдут дожди, всё, хана! Останется только ждать холодов, когда зимник проскребут.

Сам же Бузан дождя не боится. Даже во время осенней распутицы не случается здесь грязи – деревня на песке стоит. По этой же причине огороды находятся за деревенской чертой, что наверняка доставляет селянам неудобства.

Гринька вприпрыжку бежал рядом по утрамбованному до состояния асфальта песку и, бросая на меня любопытные взгляды, тараторил:

– Вон там у нас покосы, но они уже закончились, и не интересно стало! А вон там родник Егорьевский, кто хочет родниковой воды, сюда ходят. Так-то обычно колодцами пользуемся, они ведь у нас почти в каждом дворе есть! – с нотками гордости заявил Гринька и покосился на меня – как я отреагирую, на эту, несомненно, ошеломляющую новость.

– Да что ты говоришь! – не стал я разочаровывать пацана. – В каждом дворе колодец?! Здорово!.. За водой, брат, далеко ходить не надо! Да если ещё колонку рядом с колодцем воткнуть, так и совсем милое дело!

– Ага, ага! Точно!.. – обрадовался пониманию гостем ситуации Гринька и, поддёрнув шорты, добавил:

– А то на родник с флягой если ездить – морока одна!

Мы неторопливо шествовали по деревенской улице и болтали ни о чём, вернее, Гринька тараторил без остановки, стараясь вывалить как можно больше новостей на благодарного слушателя.

– Ну вот и пришли!.. – наконец-то сообщил мой проводник и ничтоже сумняшеся звучно высморкался, поочерёдно зажимая ноздри большим пальцем.

Он вытер ладонь о шорты и, кивнув на ворота дома, возле которого мы остановились, добавил:

– Тута бабка Варя живёт!.. Вы, дядя, заходите на двор, не бойтесь, собаки у неё отродясь не бывало! – и он, ещё раз поддёрнув шорты, вприпрыжку поскакал дальше по улице, размахивая как саблей какой-то рейкой и срубая головы росшему вдоль дороги чертополоху.

Я посмотрел мальчишке вслед и запоздало спохватился: «Как он не боится один по деревне-то бегать? Не может же он не знать, что в недалёком лесу случилось?»

От размышлений меня отвлёк раздавшийся за спиной скрип открывшейся калитки, и женский голос произнёс:

– Все мы за этого непоседу переживаем, не сидится ему никак дома. Вся надёжа на то, что хозяин через речку не переберётся, в лесу останется.

Шустро обернувшись, я встретился взглядом с высокой пожилой женщиной, которая стояла в створе распахнутой настежь калитки и, спрятав руки в карманы цветастого фартука, внимательно меня разглядывала.

Честно говоря, я не понял, причём тут речка и что это за хозяин такой, который не сможет пересечь реку, но, с умным видом покивав, протянул:

– А-а-а-а!.. Как же, как же, понимаю…

Женщина улыбнулась, продемонстрировав великолепные зубы, и, посмотрев вслед моему «навигатору», спросила:

– А Вас, я так понимаю, наш «голова» прислал?

– Простите, кто? – не понял я.

– Ну, начальство местное!.. Николаич. Он тут давеча справлялся, смогу ли я у себя на несколько дней горожанина приютить.

– Да-да, конечно! Он меня и имел в виду, – засуетился я, – мне бы действительно на постой к кому-нибудь.

– Ну надо же! На постой ему… – хмыкнула женщина, а потом, опять улыбнувшись, добавила, – что ж, гусар!.. Считай, что ты место для постоя нашёл.

И она, сделав приглашающий жест рукой, отступила от калитки, освобождая дорогу во двор.

Я кивнул, дурашливо щёлкнул каблуками высоких армейских ботинок и, подкрутив несуществующие усы, под довольный смешок хозяйки дома строевым шагом направился к калитке.