Злой ГЕНий, или Сперматозоиды штурмуют…

Нинель Осиповна отметила выход в город разгулом обеих полушарий – левое требовало следовать глянцевой моде, правое настаивало на самом броском, шикарном и фирменном прикиде.

Как не восторгаться такой внушительной тетушкой!

Я же ограничился повседневной формой одежды скромного племянника.

Глава 4 Панорамный обзор

Августовская смесь рваной облачности и неспокойной солнечности висела над коттеджами.

Воздух дренажировали пчелы – известные трудоголики.

Мы с Нинелью Осиповной составляли уморительную парочку.

Она перла, как галеон, перегруженный серебряными дублонами, – шифоновые паруса расклешенного платья шептали о тропической неге.

Я же более всего напоминал атомный ледокол, помятый в борьбе с антарктическими недружественными айсбергами.

Не хватало лишь эскорта из всепогодных альбатросов и звена гвардейских касаток в кильватере.

Яблони и прочие насаждения окружали пешеходно-проезжую магистраль плодоносящим океаном.

Далеко впереди, прямо по курсу, на просматриваемом секторе горизонта смутно вырисовывались корпуса Научно-исследовательского центра.

Но мы плыли не туда.

И не к громадине Торгово-развлекательного комплекса, отделяющего Кронино от Пнево.

Нинель Осиповна предложила более скромную программу: ознакомительное посещение беременных подруг и благополучно разродившихся приятельниц.

Магистраль, тянущаяся от коттеджного поселка к Центру, была достаточно оживлена.

По тротуарам вереницами следовали детские коляски, толкаемые новоиспеченными мамашами.

Две полосы были отданы велосипедистам, которые составляли транспортное большинство.

Идеальное средство передвижения для ученого сообщества: прост в управлении, в ремонте и достаточно безопасен и при лобовых, и боковых столкновениях.

Раскрутил педали.

Задумался.

Ухватил промелькнувшую в извилинах мысль.

Погрузился.

Нащупал.

Почти нашел коварный изъян в ошибочной методике.

И бац! – пересекся с таким же открывателем истин.

Впрочем, особо креативные деятели пользовались электромобилями с персональными шоферами.

Пару раз промелькнули желтые такси да машины, обслуживающие Садоград.

Ни пробок.

Ни бензиновых выхлопов.

Ни дизельной гари.

Мимо нас прокатило свободное такси.

Я прикинул внутренний объем салона и обмерил Нинель Осиповну взглядом.

Нет, придется тащиться пешедралом.

Нинель Осиповна, взявшая на себя утомительную роль гида, углубилась в модерново-классическую архитектуру коттеджей.

Ее голос, привыкший к нотациям и лекциям, звучал монотонным прибоем.

Я безропотно тянулся на вербальном буксире.

Сад как релаксационная территория.

Флигель для одиночного вынашивания и пестования неподъемных вопросов.

Влияние чугунного парапета на самосознание индивидуума и роль калитки в коммуникационном пространстве.

Глава 5 Похабная натура

Нинель Осиповна увлекла меня от магистрали поближе к архитектурным излишествам коттеджей.

Терминологический шторм не унимался.

Но я неожиданно сел на мель.

Какие эркеры, террасы, лоджии, когда в саду, в метре от чугунной ограды, медленно и плавно качается гамак!

Какие пилоны, колонны, балконы, когда в гамаке раскинулась обнаженная юность, грызущая очаровательными зубками яблоко!

Какие ротонды, корты и бассейны, когда юность раздвинула, распахнула, расширила все что могла!

Мимо неумолкающей доцентши, мимо непонимающего меня прогуливались ученые мужи в строгих костюмах, спешил обслуживающий персонал в фирменных спецухах, вышагивали элегантные отпрыски профессорских мезальянсов и другие обрюченные граждане.

И ни один представитель сильного пола даже не глянул в сторону гамака, не завибрировал от рыжеватенького треугольника и прочей возбуждающей геометрии.

Ни один!

Значит, и в Кронино та же сексуальная пустыня, что и в Научном центре.

Юность избавилась от яблока, но не от вызывающих манер.

В Пнево, наверное, тоже.

Юность демонстрировала балетную гибкость.

Получается, доцентша права насчет всеобщей импотенции.

Рядом с гамаком возник угрюмый охранник с бейсбольной битой.

Я признал в амбале утреннего знакомого, так и не опробовавшего мой череп на прочность.

Угрюмый подкинул яблоко и разнес его битой вдребезги.

Пора сматываться.

Забрызганная сочной мякотью девица как ни в чем не бывало продолжала геометрить.

Чтобы не выдать доцентше свой мужской потенциал, я сбавил шаг.

Архитектурный доклад Нинели Осиповны оборвался.

Интересно, когда меня достанет эта сволочная беспомощность?

Доцентша разглядела опасный, раскачивающийся, обнаженный риф.

Нинель Осиповна торопливо перевела меня на противоположную сторону.

Благодаря замысловатым противопохабным галсам доцентши, я засек «хвост».

Мне очень не понравился тинейджер, поглощавший мороженое и нагло созерцающий расфуфыренную тетю и скромного племянника.

И еще больше – юркий шпиндель на велосипеде, прокатившийся рядом с газоном.

Глава 6 Настольная близость

До первой и самой лучшей подруги – Оленьки – мы доковыляли минут за пятнадцать.

Когда Нинель Осиповна отворила типовую чугунную калитку с коваными розами, я нагнулся за упавшим с ветки яблоком, чтобы провериться еще раз.

Поедатель мороженого не отставал.