Злой гений Нью-Йорка

— Рано утром. Сразу после восьми. Мальчишка, который разносит газеты, рассказал мне. Да там, у парка, столько людей столпилось!..

— Ничего не бойтесь, — успокоил женщину Вэнс. — Мы привели с собой доктора, и он обо всем позаботится, если что.

Он повернулся и решительно зашагал по ступенькам наверх. Когда мы подошли к комнате миссис Драккер, он осторожно постучался и, не дождавшись ответа, тихонько толкнул дверь. Комната оказалась пустой. Ночник горел на прикроватной тумбочке, но постель оставалась несмятой, как будто на нее ночью никто не ложился.

Не говоря ни слова, Вэнс так же быстро и почти бесшумно спустился по лестнице этажом ниже, где увидел две главные двери. Он знал, что одна из них ведет в кабинет Драккера, а потому решительно, безо всякого предварительного стука, распахнул вторую. Занавески из белой полупрозрачной ткани все еще были задернуты, и проникающие сквозь них бледные сероватые лучи смешивались с призрачно-желтым светом от старинного канделябра. Свет, который всю ночь наблюдал Гуилфойл, продолжал гореть до сих пор.

Вэнс задержался на пороге, и я отчетливо видел, как Маркхэм, стоявший передо мной, вздрогнул от неожиданности.

— Боже ты мой! — выдохнул сержант и перекрестился.

Возле узкой кровати в одежде лежала миссис Драккер. Лицо ее было пепельного цвета, в глазах застыл смертельный ужас, а костлявые руки все еще держалась за остановившееся сердце.

Барстед в один прыжок очутился около нее и тут же склонился над женщиной. Но, дотронувшись до нее пару раз, он тут же выпрямился и только покачал головой.

— Она умерла. Скорее всего, женщина пролежала тут почти всю ночь.

Он снова склонился над телом и теперь принялся более тщательно исследовать его.

— Вы знаете, она уже долго страдала от хронического нефрита, артериосклероза, гипертонии… Но какое-то внезапное потрясение вызвало тяжелый сердечный приступ… Да, думаю, она умерла примерно в то же время, что и мистер Драккер… Где-то около десяти часов вечера.

— Это была естественная смерть? — осведомился Вэнс.

— Вне всяких сомнений. Укол адреналина в сердце мог бы спасти ее, если бы я очутился здесь в нужный момент со шприцем наготове…

— И нет никаких следов насилия?

— Никаких. Я уже сказал вам и могу повторить, что она умерла от сердечного приступа. Что-то ее слишком сильно взволновало. Здесь все ясно, случай, можно сказать, классический.

Глава XVIII Стена в парке

Суббота, 16 апреля, 11:00

Когда доктор перенес тело миссис Драккер на кровать и накрыл простыней, мы спустились вниз, на первый этаж. Барстед тут же покинул нас, пообещав сержанту представить ему отчет патологоанатома в течение часа.

— С точки зрения науки, мы говорим о естественной смерти в результате сердечного приступа, который, в свою очередь, был вызван неким шоком, — начал рассуждать Вэнс, когда мы остались одни. — Но наша с вами непосредственная задача, понимаете ли, докопаться до сути, причины этого шока. Очевидно, что все связано со смертью Драккера. Но вот что именно тут произошло…

Внезапно, повинуясь какому-то импульсу, он резко повернулся и вошел в гостиную. Миссис Мензель сидела на том же самом месте, где он ее оставил, в ожидании чего-то ужасного. Вэнс подошел к ней и осторожно начал:

— Ваша хозяйка умерла этой ночью от сердечного приступа. И это даже хорошо, что она не пережила своего сына.

Женщина забормотала что-то по-немецки, потом набожно добавила уже на английском:

— Да-да, так лучше…

— Ее кончина наступила около десяти часов вечера, — продолжал Вэнс. — Вы в это время еще не спали, миссис Мензель?

— Я всю ночь не спала, — со страхом в голосе поведала кухарка.

Вэнс внимательно посмотрел на нее:

— Вы расскажете нам о том, что слышали этой ночью?

— Кто-то приходил сюда, в наш дом!

— Да, кто-то побывал здесь, причем вошел этот человек около десяти вечера через парадную дверь. Вы это слышали?

— Нет, но как только я прилегла на кровать, то до меня донеслись голоса. Они раздавались в комнате мистера Драккера.

— Что же тут такого странного — слышать голоса разговаривающих людей в десять вечера?

— Но это был не его голос! У него — высокий, а тот был низкий и грубый! — Женщина взглянула на сыщика с неподдельным страхом. — Другой голос принадлежал миссис Драккер, но она никогда не заходила в комнату мистера Драккера по вечерам.

— Как же вы все так хорошо расслышали при закрытой двери?

— Моя комната находится как раз над спальней мистера Драккера, — пояснила кухарка. — И я была сильно взволнована, учитывая все те события, которые произошли тут недавно. Поэтому я встала с кровати и стала слушать уже с лестницы.

— Я не могу вас ни в чем обвинять, — заметил Вэнс. — И что же вы услышали?