Злой гений Нью-Йорка

— Есть только два места: или в ящике его письменного стола в кабинете, или в секретере в его спальне. Днем он, конечно, трудился в кабинете. Но, когда на него «находило», он начинал путать день с ночью. У него в спальне стоит секретер, куда он складывал все ценные записи, если вдруг его охватывало желание поработать среди ночи. Потом, утром, он переносил их в кабинет. Кабинет — спальня — кабинет — спальня…

Вэнс лениво смотрел в окно, а Арнессон никак не унимался. Наконец, Фило остановил его:

— Послушайте, а не могли бы вы сейчас подняться наверх и принести сюда тетрадь Драккера? Поищите ее и в кабинете, и в спальне тоже.

Мне показалось, что Арнессон заколебался, но потом все же согласился с Вэнсом.

— Хорошая мысль. Документ действительно ценный, и нечего ему тут находиться. — С этими словами он вышел из комнаты.

Маркхэм принялся нервно расхаживать по комнате, Хит яростно курил. Все мы были очень напряжены, ожидая возвращения Арнессона. Мы чего-то опасались, на что-то наделись, но мысли наши не до конца оформились…

Арнессон появился в дверях минут через десять. Он, пожимая плечами, вернулся ни с чем.

— Она исчезла! — объявил он. — Я обыскал все, но тетрадь так и не нашел. — Он тяжело опустился в кресло, раскуривая трубку. — Ничего не понимаю… Наверное, он ее куда-то спрятал.

— Наверное, — тихо пробормотал Вэнс.

Глава XX Возмездие

Суббота, 16 апреля, 13:00

Сразу после часа дня мы с Маркхэмом и Вэнсом отправились в клуб «Стивесант». Хит остался в доме Драккера, чтобы покончить с формальностями, написать отчет и отбиться от репортеров, которые непременно должны были слететься туда с минуты на минуту.

Маркхэм вскоре уехал на совещание к шефу полиции, назначенное на три часа, а мы с Вэнсом прошлись до галереи «Штиглиц», где около часа любовались абстрактными цветочными композициями Джорджии О’Киф. Потом мы зашли в зал «Эол» и послушали квартет Дебюсси соль-минор, а в выставочном зале «Монтрос» насладились дивными акварелями Сезанна. День клонился к вечеру. Когда нам удалось пробиться через пробки на Пятой авеню, начало темнеть, и Вэнс велел шоферу ехать в «Стивесант», где нас за чашкой чая ждал Маркхэм.

— Я вновь почувствовал себя молодым, наивным и беспечным, — произнес Вэнс. — Вокруг столько всего происходит, жизнь кипит так, что за всем и не уследишь. Голова кружится, происходящее сбивает с толку. Мне это не нравится, совсем не нравится. Так утомительно. — Устало вздохнув, он отхлебнул чаю.

— Мне бы ваши заботы, — буркнул в ответ Маркхэм. — Вы, наверное, целый день осматривали аркебузы и карабины в музее «Метрополитен». Если бы вы прошли через то, что я пережил на совещании…

— Давайте не будем ссориться, — примирительно сказал Вэнс. — Не будем предаваться эмоциям. На одном энтузиазме нам это дело не раскрыть. Здесь нужны четкая работа ума, спокойствие и логика.

Фило вдруг сразу посерьезнел:

— Маркхэм, по-моему, мы имеем дело с идеальным преступлением. Оно похоже на шахматные этюды Морфи, где все рассчитано на много ходов вперед. Ни единой зацепки, но даже если бы они и были, они наверняка увели нас в неверном направлении. И все же… все же где-то ведь есть ключик. Я просто чувствую это. Называйте это как хотите — интуицией, нервами, чем угодно. Какой-то неясный голос пытается что-то донести до меня, но ему это никак не удается. Несколько раз я ощущал присутствие некой неведомой силы, похожей на призрак, желающий передать мне послание, оставшись при этом неузнанным.

Маркхэм тяжело вздохнул, с трудом сдерживая раздражение:

— Замечательно. Вы что же, советуете обратиться к медиуму?

— Мы явно что-то проглядели, — продолжал Вэнс, словно не заметив в голосе приятеля сарказма. — Все это дело — шифр, и ключевое слово где-то рядом, но мы его никак не можем разгадать. По правде говоря, оно не дает мне покоя. Давайте-ка все по порядку. Четкости и ясности — вот чего нам недостает. Первое: убит Робин. Далее — застрелен Спригг. Затем, миссис Драккер до смерти напугана фигуркой черного слона. После этого Драккера сталкивают со стены. Вся эта цепочка — четыре эпизода спектакля, поставленного убийцей. Три из них тщательно спланированы. Один — черный слон у порога комнаты миссис Драккер — вынужденная мера, на которую преступник пошел без предварительной подготовки.

— Поясните свою аргументацию.