«Злой гений» Порт-Артура

Он вспомнил, как побелела лицом жена, когда он рассказал ей о видениях Фока, и о том суде, где их всех, выдержавших тяжкую осаду, в угоду горлопанам и знати, предадут позору. Вера Алексеевна моментально оценила все «прелести» такого положения, а будучи особой с воображением, живо представила, как закроются перед нею все двери приемных и отвернутся те, кто раньше рассыпался в любезностях. Ведь одно дело быть супругой уважаемого всеми боевого генерала, и совсем иное быть замужем за осужденным преступником, лишенным чина, орденов и дворянства. И по наветам превращенного в «козла отпущения»!

— Хорошие фотографии, сразу же видно, что генерал Стессель отстоит Порт-Артур. Лишь бы снарядов у тебя хватило, а провианта мы запасем изрядно. Вон, адмирал Григорович приказал в скалах хранилища делать, моряки запасаются впрок, и нам надобно подземные холодильники сооружать, овощи там долго лежать смогут и цинга будет не страшна.

Анатолий Михайлович напрягся, понимая, что сейчас последует. Вера Анатольевна слишком близко к сердцу приняла известие о возможном голоде, и теперь принимала самые титанические усилия, и знала о состоянии продовольственных запасов как бы не больше областного интенданта генерала Лукашева, и всего бывшего корпусного интендантства, начальник которого подполковник Павловский сейчас «разорял» Инкоу с окрестностями. Оттуда уже пошли эшелоны с продовольствием и всем необходимым — портовые склады там начали стремительно пустеть.

Комиссар по финансовой части при начальнике Квантунской области статский советник Маршанг только за голову хватался, но счета оплачивал, скрипя зубами, да и государственный контролер утверждал закупки — теперь все прекрасно осознавали, что после высадки японцев на Дагушане блокада крепостного района неизбежна. Причем на долгий срок, раз было приказано готовиться к годичной осаде, и не меньше. И сделать соответствующие дополнительные запасы, причем успеть за три недели.

Хорошо, что сам наместник изыскал дополнительные средства, теперь можно было не прибегать к реквизициям, которые могли только озлобить подданных Поднебесной. Но китайский порт Инкоу взяли в оборот — оттуда начали вывозить все, до чего только интенданты могли дотянуться.

— Хорошо, дорогая, работы в крепости возложены на Смирнова, вот пусть он и выкручивается. А на рытье дополнительных хранилищ наберем еще китайцев — с началом осады прибегнем к нормированию пайков для них, так что недостатка в рабочих не будет. Только во время сбора гаоляна выделим крестьянам помощь для уборки, так нужно.

Стессель давно «точил зуб» на строптивого коменданта — Смирнов посчитал себя чуть ли не вторым лицом на Квантуне, а имея чин генерал-лейтенанта, такой же как у Анатолия Михайловича, требовал к себе соответствующего внимания и почета. Однако не принял в расчет одного — победа Фока над японцами под Бицзыво кардинально изменила его положение, причем в худшую сторону.

На недавнем совете с участием наместника было принято решение перенести главную оборону Ляодуна на перешеек, все же оборонять три версты фронта намного проще, чем тридцать, да и строить укрепления намного дешевле и быстрее, используя экскаваторы и производственные мощности Дальнего, да еще нагнав тысячи китайцев.

Тут Стессель нанес первый удар, провернув интригу. Вывел из подчинения Смирнова генерала Кондратенко, командира 7-й дивизии, назначив приказом с согласия наместника Романа Исидоровича комендантом крепостного Дальненского района — то есть, уравняв их в положении. Но так как Дальний теперь был намного важнее Порт-Артура, то позиции Смирнова резко пошатнулись. И тут же нанес руками Алексеева второй удар — генерал Фок был назначен командующим войсками сухопутной обороны Квантуна, с подчинением ему начальников приморской обороны собственно Ляодуна — южнее Зеленых гор вся ответственность за охрану возлагалось на Смирнова, а севернее на Кондратенко.

В результате положение Смирнова, несмотря на более высокий чин, оказалось ниже, чем у Фока и Кондратенко. И жаловаться было некому — прежний благодетель в лице наместника одобрил эти новшества, а на сторону генерала Куропаткина нужно еще успеть переметнуться. Для этого потребуется определенное время, которого фактически нет…

— Ко мне подходил владыка Иннокентий, — тихо произнесла Вера Алексеевна, — пожаловался, что ты не даешь разрешения китайским христианам поселяться на Ляодуне.

— Нам осада предстоит, а тут лишние рты. Зачем они нам?!

— Высели других, а принять православных инородцев благое дело — они верноподданными нашего государя станут. И других христиан принять нужно — сам знаешь как к ним после «боксерского» восстания относится стали. Но не просто принять, а чтобы в православие обязательно переходили. А Синод твое рвение заметит.

— Хм, — кашлянул Стессель, в словах жены была определенная истина — тем более дело шло о китайцах — а православных нужно действительно «пригреть», а выселить непригодный, китайского подданства элемент, благо сослаться на войну можно.