Злой Город

Вторая категория – «львицы», как правило, женщины высокие (хотя могут быть и исключения), с отличной фигурой, красивыми ногами и длинной пышной гривой (у «котят» традиционная длина волос до плеч). Они горды, холодны, самоуверенны, расчетливы. С ними ни на минуту нельзя расслабляться, но зато можно держаться как с равными и даже возводить на пьедестал, при желании разыгрывать трагедии, а потому стреляться и сходить с ума. Это не только нравится самим «львицам», но и не удивляет никого из окружающих. «Львицы» не так милы, как «котята», но зато весьма элегантны. Вспоминая классическую русскую литературу, можно сказать, что к категории «котят» относятся Ольга Ларина и Наташа Ростова, а к категории «львиц» – Татьяна Ларина времен замужества и Элен Безухова.

Во время одной из своих невских прогулок Дмитрий познакомился с очаровательным, остроумным, но немного сдержанным «котенком». В тот раз он случайно забрел в «Дом книги», что напротив Казанского собора, и его комическое знакомство оказалось вполне под стать его новой знакомой. На первом этаже магазина, в центре зала, стояла абсолютно черная, видимо чугунная, статуя Ленина на очень низком пьедестале. Правую свою руку он не вытягивал, как это обычно бывает, вперед, а держал ладонью вниз, словно показывая, какого роста он был в том, нежном возрасте, в каком его принято было изображать на октябрятских значках. Дмитрий, засмотревшись на хорошенькую девушку, переходившую от одного прилавка к другому, отступил несколько шагов назад, опасно приблизившись к черному Ильичу. Воспользовавшись этим, тот сбил своей тяжелой десницей его шляпу, причем сделал это так ловко, что она покатилась к самым ногам незнакомки. Прыснув от смеха, она подняла ее и передала слегка смущенному Дмитрию. Тот поблагодарил, обругал Ленина и всех коммунистов и, наконец, представился. Дальше все уже пошло само собой («котята» очень непосредственны и общительны), и вскоре он узнал, что Лена с отличием закончила экономический институт и готовится к поступлению в аспирантуру. Живет она неподалеку от Московского вокзала, в переулке, отходящем под прямым углом от Невского проспекта.

Как-то интуитивно (наибольший успех у женщин имеют мужчины с развитой интуицией) Дмитрий вовремя сориентировался и не стал признаваться в том, что хотя он и живет на Песчаной улице, но в другом городе. Сказать, что приехал всего на месяц, означало тут же предстать перед ней в традиционном облике любителя необременительных похождений. А ему хотелось завести роман серьезный и долгий, чтобы потом можно было не раз приезжать в этот незабываемый город. За две недели пребывания в Ленинграде он уже достаточно освоился, а потому смело заявил, что и сам всю жизнь здесь живет, хотя в данный момент временно проживает в университетском общежитии.

Они немного погуляли по Невскому, посидели в пивном ресторане напротив памятника Кутузову, по другую сторону канала Грибоедова, а затем пошли в кино. И вот тут, выходя после сеанса, он неожиданно потерял ее в толпе, сам не понимая, как это могло случиться. Крайне раздосадованный утратой этого, столь удачно складывающегося знакомства, он поехал в свое общежитие, размышляя по дороге на скользкую тему: «Случайно это вышло или она нарочно убежала?» И тут ему вспомнилось, как она что-то говорила о своем родном дяде… а, ну да, он же декан факультета повышения квалификации Ленинградского университета!

На следующее утро Дмитрий одним из первых отправился на Васильевский остров, где находилось здание их факультета, но вовсе не на занятия, а прямо в кабинет декана. Тот оказался довольно добродушным, лысоватым человеком, обладавшим уютно-домашним видом типичного дядюшки из водевилей. Выслушав слегка укороченный рассказ Дмитрия, в котором отсутствовал пивной ресторан, и поинтересовавшись тем, из какого города тот приехал, он вырвал листок календаря и записал ему телефон своей племянницы.

Усмехнувшись дядиной предусмотрительности и очень довольный собой, Дмитрий удалился и спустя час уже звонил Лене. Из ее веселого удивления он так и не понял – бросила она его тогда или просто потеряла? Впрочем, это уже было неважно, поскольку на следующий день они гуляли по желтеющему осенней листвой Летнему саду. Это был один из самых восхитительных моментов в его жизни – он чувствовал, что увлечен красотой осеннего Петербурга, собственной свободой, остроумием очаровательной девушки – и вообще все вокруг прекрасно, а надоевшая Москва с ее деловыми проблемами далеко.