— Татары же бились у града. Желая захватить его, разбили городскую стену и взошли на вал. Жители же на ножах резались с ними и, посоветовавшись, порешили выйти на полки татарские. И, выйдя из города, иссекли пращи их и, напав на полки их, убили татар четыре тысячи и сами побиты были. Батый же, взяв город, перебил всех, не пощадив никого от отроков до младенцев, молоко сосущих. А о князе Василии до сих пор неведомо. Иные говорят, что он в крови утонул, так как мал был. Татары же, не сумея называть тот град Козельском, назвали его Злым Городом, поскольку бились они за тот город семь недель и убиты были под ним три сына темничьих. Татары же, искавшие их, не могли их найти среди множества трупов.
Батый же, взяв Козельск, пошел в землю половецкую…
Послушник поднял на монаха удивленные глаза.
— И это все, отец Даниил?
— А что еще? — в свою очередь удивился монах.
— Так мне дядька Никита, дружинник князя Александра, что приезжал летом в монастырь поклониться иконам, сказывал, будто кроме русичей еще много людей разных народов бились за Козельск и погибли, его защищая. И называл их поименно — Ли, Григол, Кудо, Рашид… Да и о наших богатырях мы тоже почитай ничего не написали…
— Так то ж летопись, — улыбнулся монах. — Только самое важное пишется.
— А о князе Александре Невском, что порешил ордынских мародеров и повелел Козельск заново отстроить? И как он меня тогда спас, об том мы тоже ничего не напишем? — почти возмущенно вскричал отрок.
Монах покачал головой.
— Десять лет назад не велел князь ничего писать ни о себе, ни о подвигах своих. Да и потом, не пишут летописи пространно и поименно героев в них редко упоминают.
— А если все ж пространно? — не унимался отрок.
— Пространно в житиях святых пишут, брат Василий, — улыбнулся монах. Ему нравилась бойкая настойчивость маленького послушника.
— Так разве ж не святой князь новгородский Александр, который двадцати лет от роду разбил шведского бискупа на Неве, а через два года — немецких рыцарей на Чудском озере? — притопнул ногой отрок, носивший имя Василий, данное ему в память о козельском князе, которого так и не нашли на пепелище сгоревшего города. — По силам ли такое обычному человеку?
— Как знать, — развел руками монах. — Князь и поныне здравствует, дай ему Господь здоровья на многие лета. Может статься, ты и напишешь его Житие, коли на то будет Божья воля. И о нем, и о Козельске. Только давай наперво этот урок закончим, а то за разговорами до обедни ничего написать не успеем.
— Напишу. Обо всем напишу, — прошептал отрок, вновь склоняясь над исписанным листом харатьи. — И Господь мне в том поможет, я знаю…
2005-2006 гг.
Словарь