Злой и коварный демон Буратино. Часть II

– Странно, – процедил сквозь зубы Аллан Кросби, переместив взгляд в сторону входных дверей, где стояли часы. – На все про все у тебя ушло не больше пары минут.

– Если быть точнее, не больше одной минуты.

– Тем более странно. Как такое возможно, чтобы леди управлялась с оружием наравне с джентльменом? Просто уму непостижимо!

Оставив вопрос без ответа, Элеонора отсчитала двадцать шагов, развернулась на сто восемьдесят градусов и замерла по стойке смирно, готовясь в любое мгновение спустить курок.

– А прицеливаться ты собираешься? – спросил Монти, косясь то на бутылку, то на супругу.

– Зачем? Тут ведь совсем близко.

– Тогда стреляй! – скомандовал Аллан Кросби. – Уж больно мне не терпится ощутить в кармане лишние десять гиней.

– Как скажете.

Миниатюрная ручонка, уверенно удерживающая тяжелый пистолет на весу, резко вытянулась вперед, и через секунду раздался настолько оглушительный хлопок, что многим из присутствующих пришлось зажать уши ладонями. Потом помещение таверны заволокло густым дымом, тем самым мешая с ходу определить, кто именно стал победителем заключенного пари. Хотя большинство присутствующих не сомневалось в исходе, ибо ни одна женщина на свете не способна поразить цель даже с расстояния двух шагов, поскольку природа посчитала ненужным наделять слабый пол подобными навыками, предложив взамен умение соблазнять мужчин пухлой грудью и широкими бедрами.

– Всем стоять на месте! – выкрикнул Малоун в надежде подскочить к столу раньше остальных, дабы получить возможность незаметно убрать пенс с горлышка бутылки.

– Сам стой на месте! – осадили хитреца несколько гостей. – Пусть сначала дым рассеется.

– Согласен, – усмехнулся Аллан Кросби, но тут же осекся, округлив от изумления глаза. – Невероятно! Она попала!

– Как попала? – послышались отовсюду удивленные возгласы. – Не может быть! Ты что-то путаешь!

– Подтверждаю! – радостно произнес Монти, подойдя к дырке в стене и указав пальцем на согнутую монету, выглядывающую из нее наружу. – Моя жена прирожденный стрелок. Браво, дорогая! Думаю, пистолет стоит дороже десяти гиней. Кто-нибудь хочет его купить?

– Советую приберечь оружие на случай нового пари! – с не меньшей радостью воскликнул обрюзгший детина, который совсем недавно жаждал услышать пение женщины, заключенной в клетку. – Благодаря твоей супруге мне удалось заработать сотню гиней, потому что никому не пришло в голову поставить на нее, и в знак благодарности я готов поделиться с ней половиной своего выигрыша.

– Это ж двухнедельный оборот, – ударил по плечу друга Малоун. – И ты еще набираешься наглости предъявлять Элеоноре претензии?

– Я ведь не знал, что она такая меткая.

– А с тридцати шагов сможешь в пенс попасть? – неожиданно спросил Аллан Кросби, смерив победительницу пристальным взглядом.

– Да хоть с пятидесяти, – без запинки ответила та. – Разницы нет никакой. Только предлагаю повысить ставку.

– Хорошо! Пятьдесят шагов – и ставка увеличивается вдвое.

– По рукам, сэр! С вами приятно иметь дело!

– С тобой тоже.

Не сложно догадаться, чем закончилось следующее противостояние между мужчиной и женщиной, отстаивающими собственное превосходство, правда для этого всей честной компании, включая с десяток посетителей, возглавляемых обрюзгшим детиной, пришлось переместиться поближе к развалинам монастыря. Ведь в таверне было особо не разгуляться, а вести стрельбу в черте города являлось прямым нарушением закона, за что предусматривалось соответствующее наказание в виде лишения свободы на длительный срок.

– Опять невероятно, – пробурчал под нос Аллан Кросби, отстегивая Элеоноре оговоренную сумму.

– Хочешь сыграть еще? – опередил жену Монти, посчитав сорванный куш недостаточно великим. – Как насчет ста шагов?

– Нет, хватит. Вы обобрали меня до нитки, поэтому на сегодня я с играми завязываю. И вообще, мой корабль завтра покидает Слатфилд, так что счастливо оставаться!

– Прощай!

Начиная с данного знаменательного вечера, завершившегося полным разгромом грубой и неотесанной стороны, мнившей себя до последнего момента лидирующим звеном в цепочке человеческой эволюции, дела у четы Флеков значительно улучшились. Теперь вместо того, чтобы мутузить посетителей таверны, Монти предлагал им заключить пари, после чего Элеонора, полюбившая, как ни странно, носить индийские наряды, поражала всех своей меткостью, что безусловно придавало ей особую значимость в глазах друзей мужа. И Малоун, и Невилл, и Перс стали прислушиваться к мнению маленькой женщины, словно она полноправный член их шайки, а иногда даже выполнять ее поручения (пусть и не очень сложные: сходить на рынок за продуктами, привезти телегу с выпивкой, залатать дыру в крыше).

Однако счастье никогда не длится вечно, и по прошествии пяти лет для Монти с Элеонорой наступили темные времена, грозящие обернуться настоящей катастрофой. Причиной тому послужил неуемный аппетит эсквайра Коллума Таббса, решившего построить на месте таверны третий по счету игорный дом, потому что та стояла прямо посреди города.