Злой пёс. Плохой волк

Шариков поднял глаза с явно проигрышной комбинации десятки. И только теперь – в полумраке загаженной квартиры – стал замечать он их ухмылки, начал своими острыми молодыми ушами слышать их перешёптывания.

Лейтенант Шариков учуял, наконец, не только запах наркоты, оружия или немытых шкур; его нос явно распознал теперь запах очередной кучи дерьма, в которой он оказался.

Он допрашивал Богдана лишь пятнадцать минут, а оставшиеся несколько часов забрала его игромания.

От признания этого факта ему, вдруг, сделалось невыносимо стыдно. В первую очередь – перед убитой красоткой Малышкой Зи.

Шариков резко вскочил из-за стола (но карты по привычке бросил рубашкой кверху): Мне нужно идти.

Брага хохотнул: Обожди, лейтенант.

Чифир: Нужно как-то… с деньгами порешать.

Богдан молчал, глядя в окно.

Какими ещё деньгами? – удивлённо подумал Шариков. И вспомнил, что за последние пятнадцать партий он проиграл лисам порядка двух тысяч. И это плюс к тридцатитысячному долгу Косого-Младшего.

Ах, черт, ну почему это вечно происходит со мной – сокрушался молодой лейтенант, держа правую лапу слегла согнутой в локте, чтобы в нужный момент выхватить ствол из кобуры.

Он всё же надеялся, что нужный момент не наступит. Но обстановка вокруг игрального стола теперь была недоброй.

Шариков: Обсудим это в другой раз.

Брага: Не-е-ет, лейтенант, ты погоди уходить. Две тысячи – деньги серьёзные. И мы их выиграли. У тебя. На троих – это по семь сотен. (он ткнул Чифира локтем в бок, и они хищно переглянулись) Да за такие деньги и убить можно.

Лисы злобно рассмеялись. Лишь Богдан не поддержал их, изредка беспомощно поглядывая на растерянного детектива.

Чифир: Долг уплатить нужно.

Шариков нашелся: Долговая расписка.

Брага: Не-е-ет, лейтенант, расписки твои нам до жопы. Ты сейчас развернёшься, и ищи тебя потом с этой бумажкой. Деньги сейчас искать надо. Звони друзьям.

Шарикову хотелось заскулить, и он держался из последних сил. Ему хотелось прижаться к материнской титьке. Хотелось во двор к другим псам, с которыми он провел детство.

Хотелось, в конце концов, вновь ощутить то неповторимое чувство первого азарта, которое он никогда не испытывал после первой карточной партии (именно за этим и ни за каким другим чувством он каждый раз так отчаянно гнался, садясь за игральный стол).

Шариков: У меня нет друзей.

Брага: Мои соболезнования. Ни денег, ни друзей. Как же так, детектив?

Шариков не заметил этого, пытаясь найти в своей голове решение сложившейся ситуации – но пока они разговаривали с Брагой, Чифир вышел из-за стола и покинул комнату.

Шариков: Чёртовы жулики, я не собираюсь платить вам за партию с краплеными картами!

С этими словами Шариков развернулся к выходу и…

Обомлел.

В дверном проёме напротив него стоял Чифир с помповым дробовиком в лапах: А кто тебя с лисами в карты играть заставлял? Сам пришёл. Сам карты ворочал.

Брага: Верно, брат. Сам пришёл. Играть не умеет, а нас шулерами выставляет.

Шариков: Вы же…

Теперь молодой лейтенант понял, что попал в один из самых больших просаков своей жизни. Чёрный глаз восьмизарядной неприятности смотрел в его расширенные от страха зрачки.

Чифир: А теперь – медленно доставай ствол и клади его на стол. Попытаешься чудить – и голова твоя на потолке окажется.

Шариков: Вы хоть понимаете, что с вами сделают…

Лисы вновь дружно рассмеялись.

Брага: А кто найдет-то, лейтенант?

Шариков: Убийство полицейского – это пожизненное или казнь. Без вариантов. Без помилования.

Богдан: Парни, ну зачем это всё…

Брага ответил, не сводя глаз с детектива: Сиди, Богдан, и не суетись. Мы ещё с твоим долгом не разобрались.

Шариков расстегнул пуговицу кобуры, достал револьвер и медленно, держа двумя когтями, положил его на стол.