Злой пёс. Плохой волк

Шариков затормозил у крыльца Борделя. Выскочил из своей вишнёвой девятки. Влетел в заведение, держа путь в кабинет крокодила Ганзы. На его рабочий стол он бросил сумку. Расстегнул, показывая пачки денег, за которые ему пришлось ненадолго поработать палачом.

Шариков: Я забираю тринадцатую. Здесь всё.

Затем, не дожидаясь ответа, он проследовал на второй этаж. Распахнул дверь тринадцатой спальни. Скинул лежащего на Мурке мелкого енота и достал из кобуры свой плохой Наган. Енот задрожал, выставил лапы вперёд.

А Шариков глянул на Мурку и махнул револьвером на дверь: Собирайся. Я тебя надолго заказал.

Мурка смотрела то на обделавшегося клиента, то на грязного вонючего, но такого красивого молодого капитана: И на сколько?

Шариков: До тех пор, пока тебя не захочет трахнуть сама смерть.

Мурка вскочила с кровати и наспех оделась, собрала в дешёвую сумочку пару ненужных глупых дамских безделушек. И, урча, уватилась мягкими лапками за крепкую собачью лапу.

Девки выбежали посмотреть, что там за шум. Мурка помахала им лапкой. И завистливые взгляды проституток провожали их двоих.

Ах, какой мужчина, — думали они в унисон, — мне б такого…

Прошла ночь. Наступало утро. Первые лучи солнца осветили покрытое землёй и кровью бесстыжее лицо майора Когтина

Дело было сделано. Звероед был пойман, но по дороге в суд бежал при помощи своих сообщников-волчар. Затем отслежен доблестной полицией и убит при попытке к бегству.

Майор Когтин, рискуя жизнью, остановил самого опасного преступника в стране.

Он устал копать. Устал закапывать. Достал из бардачка початую бутылку водки. Выпил из горла и глянул в горизонт. Свет стремительно наступал, и все бесчестные звери гадали, что из сотворённого за ночь не успели они припрятать к утру.

Вот и Когтин призадумался. Да нет. Вроде, всё прибрал. А если и не всё — может это и к лучшему.