Злой рок. Политика катастроф

Наконец, США опережали всех в исследовании искусственного интеллекта, а также в квантовых вычислениях, и уже начинали доминировать в этой сфере. Впрочем, Дональд Трамп решил ограничить выдачу виз H1-B программистам и другим квалифицированным работникам, и Америка рисковала со временем лишиться своего преимущества[1495]. В одной научной статье в 2020 году писали: «Китай — крупнейший источник исследователей ИИ… но большая их часть уезжает из Китая и стремится учиться, работать и жить в США»[1496]. В оксфордском обзоре, посвященном войне технологий, делался вывод: «Если мы посмотрим на сто самых цитируемых патентов с 2003 года, то среди них нет ни одного китайского… Вряд ли в полицейском государстве с подцензурным интернетом и системой социального кредита, содействующей конформизму и повиновению, может вспыхнуть творческая искра»[1497]. Если Янь Сюэтун, декан факультета международных отношений Университета Цинхуа, верно предположил, что Вторая холодная война будет чисто технологическим соперничеством — без балансирования на грани ядерной катастрофы и без войн чужими руками, из-за которых Первая холодная война оказалась такой рискованной и дорогостоящей, — тогда, возможно, США и правда должны считаться в ней фаворитом[1498].

И вряд ли можно уверять, будто администрация Трампа защищала «принципы либерального миропорядка». Смысл ее существования всегда был иным. Тем не менее справедливо заметить, что в плане заявленной цели (стратегического соперничества с Китаем) по крайней мере ряд шагов, предпринятых кабинетом, был достаточно эффективен. Впрочем, в самой стратегии был потенциальный дефект. Различные стратегии сдерживания, использованные США в дни Первой холодной войны, позволили достичь огромного успеха: удалось ограничить, а потом и обратить вспять экспансию советской власти и при этом не ввергнуть мир в пучину третьей мировой войны. Может ли стратегическое соперничество с Китаем оказаться в этом аспекте не столь удачным? Вполне. Во-первых, существует очевидная и постоянная опасность: информационные войны и кибератаки, отработанные российским правительством и теперь перенятые Китаем, могут нанести серьезный ущерб американской политической и экономической системе[1499]. Во-вторых, США могут оказаться в невыгодном положении, если в Южно-Китайском море или в Тайваньском проливе начнется война с применением обычных видов оружия, поскольку американские авианосные группы с их истребителями F-35 очень уязвимы сейчас перед лицом новых китайских средств поражения — на ум приходит «Дунфэн-21» («убийца авианосцев»), первая в мире противокорабельная баллистическая ракета[1500]. Можно без особых проблем вообразить и поражение Америки на море, и дипломатическое унижение[1501]. По своему масштабу такая катастрофа совершенно отличалась бы от COVID-19, независимо от потерь.

В-третьих, США и так уже с трудом могут подкреплять слова делами. Летом 2020 года Китай принял новые законы о национальной безопасности в Гонконге, чем нанес сильнейший удар по автономии территории, при этом серьезно нарушив условия Объединенной китайско-британской декларации 1984 года, гарантировавшей действенность модели «одна страна, две системы» до 2047 года. Черный список Министерства торговли США пополнился различными китайскими агентствами и учреждениями — но это не остановило Пекин, как и более широкие санкции, которыми грозили негодующие сенаторы. Майк Помпео, государственный секретарь США, в 2020 году рассыпался в любезностях перед тайваньским правительством и даже публично поздравил президента Цай Инвэнь с ее переизбранием в январе. Даже Ричард Хаас, республиканец в эпоху до Трампа и олицетворение стратегии, избранной элитами Восточного побережья, убеждал как можно быстрее покончить с «двусмысленностью» стремления США защищать Тайвань. «Ждать, пока Китай что-нибудь сотворит с Тайванем, и только потом решать, стоит ли вмешиваться, — это путь к катастрофе», — написал он в сентябре[1502]. Но насколько эффективно США могли бы контратаковать, если бы Пекин вдруг взял и высадил на остров десант? В китайских соцсетях националистически настроенные авторы открыто предлагали поступить именно так, если Huawei «отрежут» от TSMC. Один пространный пост, посвященный этой теме, был опубликован под заголовком: «Воссоединение двух сторон! Забрать TSMC!»[1503]