Злой среди чужих

Мощное ножевидное лезвие с пониженной линией обуха и полуторной заточкой, сорок сантиметров длиной, на такого же размера стальной трубке, вставленной в, слегка изогнутую на подобии топорища, рукоять. Внутри, обтянутой акульей кожей, рукоятки сильная пружина. В сложенном состоянии, оружие девяносто сантиметров длиной, в разложенном, метр двадцать. Единственное, что хранить надо в раскладном виде, чтобы пружину не посадить и для складывания требуется значительное усилие — упираешь лезвие во что-нибудь и сильно на рукоятку жмешь. Зато в остальном, выше всяких похвал — бей, руби, коли! Многофункциональное чудо-оружие вкладывалось в чехол и носилось за спиной.

Именно с помощью трансформированной пальмы я, в свое время, заработал уважение масаев, убив в одиночку льва. Однако, особенно их впечатлило даже не это, а то, что я не пользовался непременным атрибутом такой охоты — щитом. За этот славный подвиг я удостоился принятия в племя, посвящения в воины и ритуальных шрамов на руках и груди, но от насечек на лице и обрезания все же отказался — не настолько торжественностью момента проникся. К тому же, собственный агрегат меня вполне устраивал и без каких-либо дополнительных модификаций, а рожа и так покарябанная. Одним словом, в этом плане, я недомасай. Но вот в других моментах, не только масаю, но и индейцу не уступлю — дикарь не хуже некоторых. В армии даже позывной был — "Тунгус". Прошу заметить, не в силу общей тупорылости, а потому что в графе: национальность, эвенком записывался. Это, до сих пор, шхерящийся от властей и перестраховывавшийся, дед, присоветовал. А то, что на вид я чистый русский, его совершенно не смущало. Еще он ворчал, что фамилия Вадбольские и так слишком известная, однако сменить ее, ни отцу, ни мне не позволил — гордился происхождением, и хотел сохранить древний род.

— Если документы поднимут, то хоть среди тунгусов искать не будут. — Говаривал по этому поводу дедуля.

Я действительно вырос среди эвенков, на берегах Бикина в уссурийской тайге, телевизор и тот в первый раз увидел лет в десять. Зато охочусь, сколько себя помню — если и преувеличиваю, то не сильно, потому и с пальмой обращаться умею. На медведя с ней ходил. Первый раз вместе с дедом, в четырнадцать лет, а потом и самостоятельно.

Деда пришли арестовывать в сорок девятом, по "делу о геологах". Но явившиеся за доктором геолого-минералогических наук сотрудники НКВД, видимо не учли, что профессор Вадбольский не "очкастый интеллигент", а матерый геолог-полевик со стажем, орденоносец и фронтовик, прошедший всю войну в войсковой разведке. В результате дед положил троих "чекистов", ранил еще одного, и ушел бы, не будучи ранен сам. По всем статьям ему светила стенка, но дедушка сумел намылиться в бега прямо из тюремной больницы, по ходу дела завалив еще парочку вертухаев.

После всего случившегося, в городе оставаться было нельзя, и дедуля свалил в тайгу, где и скрывался, пока не осел в дальнем эвенкийском стойбище. А еще через какое-то время, обжившись, осуществил диверсионный рейд во Владивосток, откуда и забрал свою семью. А попутно нанес серьезный урон местному отделению НКВД — МГБ, частично вырезав сотрудников — уважения к человеческой жизни, дед был лишен начисто, к тому же хорошо запомнил как его раненого там "обрабатывали" и прощать такие вещи был совершенно не намерен. Правильно — гадов давить надо безжалостно! В этом вопросе, я с дедом абсолютно солидарен, похоже, характером в него пошел…

Так и получилось, что отец, а за ним и я росли вдали от цивилизации, о чем ни капельки не сожалею! Даже в школу я ходил только в старшие классы, а до этого со мной занимался дед, что, кстати, на качестве образования никак не сказалось, скорее пошло ему на пользу. Понятно же, что такое деревенская школа в медвежьем углу…

Закончив со сборами, я отправился в последний раз прошвырнуться по городу и кое-что докупить, а вечером мы опять отмечали, теперь уже мой завтрашний отъезд. Отвальную, то есть, устроили.

В этот раз в бар не пошли, а пьянствовали у Анри дома, вернее, во дворе перед домом, под шашлыки. Предложение сделать барбекю, я категорично отмел, и собственноручно замариновал мясо под шашлык, а потом, по всем правилам, жарил его на углях.

Мероприятие проходило в "теплой и дружественной обстановке", Жан с подружкой пили красное вино, а мы с Анри налегали на водку. Я аргументировано доказал, что виски под шашлык не катит. В результате, уговорив больше литра, мы малость надрались. Потом, Анри, пошатываясь, сходил в дом, а вернувшись, с довольной улыбкой вручил мне подарок — блочный охотничий лук.

— Это от нас с Жаном, тренируйся и пользуйся почаще, а то я даже не догадывался, что ты так стреляешь!