Злой среди чужих - Шевелится-стреляй! Зеленое-руби! Уходя, гасите всех! Злой среди чужих

– А про любовь что-нибудь знаете? – кинув на меня многообещающий взгляд, поинтересовалась Лаура.

Не будем сопротивляться напору, напротив, навстречу прекрасному полу пойдем. Тем более что мне всегда нравились в меру спортивные, фигуристые, темпераментные брюнетки южноевропейского типа – очень соблазнительная девица! Такая в койке точно не помешает. Для полноценной релаксации и психологической реабилитации лучше баб и водки еще ничего не придумано… А у меня тут сплошной стресс – того и гляди, на людей кидаться начну! В общем, мне женское общество просто в лечебных целях необходимо. Поставил я себе конкретный диагноз. Немедленно к процедурам надо переходить!

– «Я старый солдат и не знаю слов любви»… – Здесь эта сентенция за оригинальную сойдет: советские фильмы они вряд ли смотрели.

Про любовь я, конечно, знал, но вот исполнять не любил, предпочитая любовью заниматься, а не петь про нее – от лирики вообще частенько с души воротит. Особенно если речь о попсе – реально мутит, бардовско-сопливо-турьевское тоже не в тему, как про «солнышко лесное» и тому подобное услышу, сразу блевать тянет. Правда, есть неплохой лирике заменитель. Женщин обычно торкает, еще и добавки просят… Одну из таких песен мы в свое время называли «лицемерной»: «На свете нет бабы такой, чтоб нас растревожить сумела. Налей, атаман, по одной, а бабы – последнее дело!» Поэтому, ничтоже сумняшеся, я, как бы в шутку, залихватски урезал сначала ее, а потом другую, о тяжкой судьбине воина:

Шел с войны сатана, сатана скучал,
Он к солдатке одной постучал.
Отдохну, говорит, слова не скажу…
Просто так, говорит, посижу.
А солдатка живет много лет одна,
Отдохнул у нее сатана…
Через год на печи ложками звенят,
Может, пять, может, шесть сатанят.
К дорогуше своей я б пришел давно,
Да стоит на пути черт Махно.
И пока я тружусь – маюсь на войне,
Ты, Маруся, не верь сатане.

Надо отметить, что как исполнитель я имел успех… или так показалось. Но орали, топали, свистели и хлопали громко. У диких америкосов свист не попытка освистать, простите за тавтологию, а выражение одобрения. Напоследок, перетянув струны цыганским строем,[233] я все же выдал пару душещипательных романсов. На этом с театром одного актера решил заканчивать. Нужно охмуреж в следующую стадию переводить. Хотя не очень понятно, кто тут кого охмуряет – Лаура явно на меня глаз положила, но с женщинами полной ясности быть не может… По-любому, Сэма надо предупредить, чтобы номер мне приготовил. Не вернусь сегодня на базу – здесь заночую. Очень надеюсь, что не один…

Между тем народ начал потихоньку расползаться – поздно уже, а у всех завтра дела. Или нарождавшемуся светлому чувству мешать не захотели… Вскоре за столиком остались одни мы с Лаурой, усердно клеящие друг друга. Дальше по законам жанра флирт должен был переместиться в горизонтальную плоскость.

К сожалению, идиллия продлилась недолго – нам помешали. Я надеялся, что репутация русского отморозка позволит избежать многих проблем и конфликтов на ровном месте – остерегутся связываться. Но не угадал. Вернее, преувеличил собственную известность.

В салун завалилась очередная уже где-то изрядно подогретая троица посетителей. Как положено, при ножах и револьверах, но на бандитов не тянут, скорее, приехавшие в город развлечься вакеро. Каким-то образом они сразу опознали во мне новичка и направились к нашему мирному столику. Ну и куда, спрашивается, их несет? Газет, что ли, не читали? Правда, там моей фотографии не было…

– Парень, ты здесь недавно, наверное, еще не знаешь – такие девочки не для тебя, быстренько скройся куда-нибудь. Лаура, пойдем с нами посидишь. – Опершись руками о стол, при этом смахнув на пол мой бокал, с ходу заявил подошедший первым ковбоец. Драку заказывали? Чем-то он на мексиканца смахивает – темнокожий, кривоногий, с вислыми усами. И шляпа на нем хоть и фетровая, но не обычный здесь «стетсон», больше на сомбреро похожа. Я даже развеселился – ну как же, в салуне и без мордобоя?! Непорядок! Очень уж очень спокойно вечер проходил.