Злолушка или Сестрицы - тоже люди (СИ)

Парень хмыкнул. Хотел что-то еще сострить, но ему помешал телефон. Дэн ответил, не глядя на экран, о чем, судя по всему, очень быстро пожалел. Лицо его вытянулось так стремительно, что я испугалась.

Первое, что он ответил своему собеседнику, не подходило ни под одну цензуру. Бармен обматерил беднягу на том конце провода.

— И только попробуй сюда еще раз позвонить, урод, — яростно выплюнул он напоследок.

От гнева Денис тяжело дышал, сжимая руки в кулаки. Его шаг ускорился в несколько раз, и теперь мне приходилось лишь семенить рядом, чтобы не отстать.

— Денис, — я растерянно тронула рукав его куртку, но парень не отреагировал. — Все хорошо?

— Хорошо, — буркнул он, — просто у нас с тобой сегодня не лучший вечер.

***

Вернувшись домой утром, я постаралась прошмыгнуть в комнату как можно незаметнее. Мама теперь была в курсе, что я работаю, да и вчера вечером я написала ей сообщение, напоминая о своей смене в баре. Не хотелось, чтобы она волновалась. А вот Рите так и не ответила, хотя девушка звонила еще несколько раз за вечер.

Уснуть не удалось. Из головы не уходили дурацкие мысли, которые никак не подпускали ко мне сон. Провозившись пару часов между сном и явью, я встала по звонку будильника еще более уставшая, чем до этого. Мама с Андреем ушли полчаса назад, а мне предстояло в очередной раз столкнуться с сестрой. Но на этот раз уходить без завтрака в университет, только, чтобы не пересечься с Ритой, я не собиралась. Есть хотелось ужасно.

Березина, как я и предполагала, сидела на кухне, уплетая шоколадное печенье и увлеченно читая какой-то очередной заумный учебник. Увидев меня, девушка поперхнулась и закашлялась. Я только раздраженно фыркнула, наливая в стакан воды и протягивая Рите.

— Спасибо, — еле слышно отозвалась та, успокаивая, наконец, дыхание.

Сделав вид, что не услышала ее благодарностей, я постаралась как можно быстрее разобраться с кофе и покинуть кухню, перед этим утащив из вазочки пару штук ароматного печенья.

— Кира!

Ну вот и что ей не сидится?

— Кира, постой, пожалуйста. Давай поговорим.

Чувствовать себя истеричной стервой было тошно, но внутренняя вредность помешала ответить девушке. Я в пару глотков одолела бодрящий напиток, впопыхах натянула кроссовки, пуховик и шарф и молча вышла за дверь.

Пока добиралась до университета пыталась дозвониться до Дениса. Парень не отвечал, и, судя по времени, когда последний раз заходил в социальные сети, спал крепким сном. Почему-то стало грустно. Князева хотелось увидеть. Тем более, два дня будет не наша смена, а значит, если Денис решил отлежаться дома, то встретимся мы только к выходным.

Я расстроилась, но решила не подавать виду. Ника и Лиля, встретившие меня рядом с университетом о чем-то оживленно спорили. Вернее, это Ника что-то доказывала Синицкой, повысив голос и яростно размахивая руками.

— Нет, я тебе говорю! Синицкая, он настоящий и это тебе! — если бы не большое количество дорого тонального крема на лице Игнатьевой, я бы точно утверждала, что девушка покраснела от взволнованности. Глаза у нее блестели так, как будто она рассказывала подруге про готовящийся государственный переворот.

Лиля же была сильно растерянна. Она то смотрела на возбужденную подругу, то переводила остекленевший взгляд на руки, в которых крутила маленькую темно-синюю коробочку с бархатной лентой.

— Ник, а может, все-таки это не мне? — с надеждой тихо спросила Синицкая

— А кому? Папе Римскому? Или у тебя в рюкзаке пункт приема для голубиной почты?

Лиля покраснела и тихо выдохнула, сжимая в руках коробочку

— Что у вас тут случилось?

Девушки подняли на меня глаза.

— Привет, — потерянно чмокнула в щеку Лиля. — Тут…

— Тут вот, — махнула рукой Ника, повторяя жест подруги и приветственно обнимая меня, — у Лили появился таинственный поклонник, а она отнекивается.

— Я не отнекиваюсь, — еще сильнее растерялась Синицкая. Девушка подняла на меня взгляд и произнесла с тоскливой надеждой: — Кира, я думаю, это не мне.

Дрожащей рукой девушка протянула мне коробочку. Я послушно взяла, сгорая от любопытства, и, открыв, не смогла сдержать удивленного восклицания.

— Вот тебе и «ого!» — подтвердила Игнатьева. — Представляешь, какие нашей подруге подарочки дарят! А она все секретничает!

Лежащий внутри браслет, даже ничего не соображающей в ювелирных украшениях мне, показался неправдоподобно дорогим. Золотой, обсыпанный камнями разной величины и цвета, он будто бы сошел с картинок книг по истории. С руки какой-нибудь великой королевы, не меньше. Золото блестело в солнечных лучах, а камни казались настолько драгоценными, что тут же захотелось спрятать его куда подальше. Как будто прямо за кустами сидел вор и следил, чтобы подойти и отнять украшение, предварительно тюкнув по голове.

— Антиквариат! — со знанием дела выдала Игнатьева. — Красотища!