ЗЛОВЕЩЕЕ СОКРОВИЩЕ

Представший их взору вид просто завораживал. Дома, расставленные в строгом геометрическом порядке, красовались друг перед другом один величавее другого. Они, своей неприступностью, больше походили на средневековые замки, чем на жилища современных людей. Каждый дом был окружен забором: высотой, начиная от двух метров, и порой доходя до трех с половиной. Территории отстояли на некотором расстоянии: между ними проходили уложенные асфальтом дороги, по которым могли проехать не более одной машины за один раз.

Нужный им адрес находился с дальнего края поселка. Это был трехэтажный коттедж, построенный из красного кирпича, с модными башенками со всех четырех углов. Он имел квадратную площадь, размером пятьдесят на пятьдесят метров. Территория была огромной и огораживалась трехметровым бревенчатым забором. Сразу было видно, что здесь живет представитель современной элиты, скрупулезно поддерживающий свое величие. Из-за ограды слышался лай не менее четырех собак, и голоса успокаивающих их охранников. Очевидно, это была реакция на проходивших мимо людей.

- По голосу, наверное, Доберманы, - высказал свое предположение Королев, - собаки-убийцы.

- Похоже на то, - согласился Ковальский.

- Интересно, как мы возьмем эту крепость? - вслух размышляла Виктория.

- Вопрос конечно интересный, - поддержал Семен сомнения предводительницы, - и пока ответа на него у меня нет. Я помню какого труда стоило проникнуть к тебе, и чем все это закончилось, а тут: тут совсем другое дело. Здесь не коттедж, а неприступная крепость.

- Да, это теперь понятно, - сделал свое заключение Багирова, - думаю торчать здесь больше не стоит, пойдемте к машине, там и обсудим сложившееся положение. Идти обратно, я думаю лучше лесом, чтобы не привлекать к себе лишнего внимания.

- Думаю это будет правильным, - согласился с невестой Ковальский.

Полицейскому ничего не оставалось, как подчиниться общему решению, хотя он также придерживался мнения, что «светиться» лучше поменьше.

Владимирская область всегда славилась многообразием различных даров леса. Поэтому проходя по лесному массиву, путешественники невольно увлеклись сбором грибов, прекрасно понимая, что девать их в данном случае будет некуда, однако искушение было так велико, что не поддаться ему было просто невозможно. У Ковальского по случайности оказался полиэтиленовый пакет с ручками, туда и решили складывать свои находки.

Продвигаясь по опушке на незначительном удалении друг от друга, мужчины внезапно услышали наполненный ужасом крик своей спутницы. Ни секунды не мешкая, еще не зная в чем дело, они бросились ей на выручку. Приблизившись, Семен увидел, как от нее отползает в сторону змея – полностью черного цвета.

- Гадюка! - воскликнул он.

Молодая женщина смогла только сказать:

- Она меня ужалила. Я умираю.

И показав на ногу в нижней ее части, потеряла сознание. На ее лодыжке виднелись два маленьких темных пятнышка. Как удачно, что в привычку участкового вошло всегда иметь при себе выкидной нож. Достав его из кармана одетых на него шорт, он, нажатием кнопки, выбросил наружу лезвие. В этот момент подоспел и Аркадий.

- Что случилось? - спросил он, - Ей плохо?

- Ее укусила змея, - отвечал опытный полицейский, поднося острое лезвие к двум еле кровоточащим точкам на ее ноге.

- Но что ты делаешь? - не унимался влюбленный в пострадавшую девушку мужчина.

- Нужно расширить ранку, - разъяснил свои действия офицер, - чтобы дать возможность крови вытолкнуть попавший в нее яд. К концу лета у гадюк он становится более концентрированным и довольно опасен. Если его не убрать вовремя, то последствия могут быть непредсказуемыми.

В этот момент он осуществил надрез, образовав более глубокую ранку, из которой немедленно стала интенсивно вытекать бурая жидкость.

- Она умрет? - продолжал мешать оказывать первую помощь Ковальский, - Может ее лучше отвезти в больницу?

- Обязательно нужно в больницу, - отвечал Королев, - но сначала необходимо уменьшить количество яда, попавшего в ее тело. Умереть она, конечно, не умрет, но надолго может лишиться возможности нормально оценивать происходящее, и будет отходить от полученного отравления не менее двух недель, а у нас этого времени нет.

Развеяв, пусть и не до конца, сомнения компаньона, Семен, чтобы помочь кровяному давлению выносить из организма яд, принялся отсасывать его из ранки, поочередно сплевывая после каждого подхода.

В то же самое время Виктория пришла в себя, и не совсем помня, что с ней случилось, увидела, как полицейский впился губами в ее лодыжку. Инстинктивно отдернув ногу, она, залепив своему спасителю звонкую пощечину, с негодованием спросила:

- Что здесь происходит?

- Тебя укусила гадюка, - опередив офицера, и указывая на него, произнес ее возлюбленный, - и он пытается отсосать змеиный яд.