Злые дети

В просторном, но очень старомодно, хотя и богато отделанном и обставленном офисе с видом на «мордорские башни» Москва-Сити Профессор нажал кнопку отбоя на криптофоне, хотя звонок уже завершился, и хмыкнул. Откинулся на спинку большого кожаного кресла, поправил красную бабочку. Он был одет как обычно в темный шерстяной костюм классического английского стиля, и эта бабочка оживляла его несколько скучный образ.

— Твое мнение, Роман?

Его собеседник легко поднялся с роскошного дивана, не коснувшись подлокотника рукой. Темно-синие джинсы, черная водолазка, обтягивающая впечатляющую мускулатуру, короткая практичная стрижка. И ничего не выражающие глаза.

— Это становится опасным.

— Это было опасным изначально, — перебил Седой. — Но весь мир представляет опасность. Вопрос только в степени угрозы. Но я тебе уже не раз говорил, что любую угрозу можно использовать себе на благо. Подумай — практически все изобретения человека, которые подняли его над животным миром и двигают прогресс, представляют собой опасность. Огонь греет и обжигает, на нем можно сготовить ужин или сжечь еретика. Сталь рубит деревья и кости врагов. Атом дает энергию и испепеляет города. Все можно использовать с пользой.

— Как можно использовать следака, который угрожает раскрыть наше дело?

— Механик, — лаконично ответил Профессор.

— Механик?

— Старый говорил о спонтанном запуске. А сейчас он неловко пытается эту оговорку замять. Глупо. Так вот — спонтанный запуск невозможен. Следак, как ты говоришь, потенциально опасен. Но есть гораздо более опасный для нас человек.

— Механик.

— Механик. Я думаю, он где-то рядом с этим следаком и пытается через него выйти на нас. Он не знает, что следак — не наш человек. Это его просчет. И мы его должны использовать.

— То есть следак — приманка?

— Именно. Но есть проблема.

— Старый?

— Не только. Ты слышал разговор. Этот следак сам по себе зверь опасный. Нам нужно пройти сухими между струями дождя. Мы должны контролировать его шаги, но не попасться на глаза. Даур… Старый не шутил. Если следак начнет рыть в нашу сторону и мы вынуждены будем защищаться, он нанесет удар.

— Нужно всего лишь нанести его первыми, — пожал плечами Роман.

— Не сметь! — Профессор едва не подскочил на кресле. — Даже думать забудь! Ты очень способный парень, но ты еще молод. А Старый — волк матерый, он просчитывает на сто шагов вперед, а ты пока всего на девяносто.

Седой позволил себе улыбнуться, подслащивая пилюлю.

— Он срисует твоих людей раньше, чем они его увидят. И тогда его действия станут непредсказуемыми. Даже для меня.

— Тогда зачем вам я?

— Затем, что ты лучший. Недостаток опыта — это болезнь, которая с годами проходит. Ты лучше и меня, и Старого. Но потенциально. Старые псы бьют молодых не потому, что они сильнее, а потому что опытней. Но уже очень скоро ты станешь матерым псом. Задолго до того, как станешь старым. Только наберись терпения и учись.

— Наши действия?

— Плевать, что сказал Старый. Нам нужно немного надавить на этого волчонка. Но надавить не на него самого, а через его окружение. Он должен начать действовать, но должен думать, что это его решение. А, глядя на него, выползет из своей норы и Механик. Он будет думать, что волчонок взял наш след, и пойдет за ним. Поэтому след должен вести туда, куда назначим мы. И тогда мы возьмем Механика.

— А волчонок? В расход?

— Ни в коем случае. Он нам интересен и сам по себе. Несмотря на потенциальную опасность. Рано или поздно Старый сам приведет его к нам. У него нет другого выхода. Он же Старый.

Роман кивнул в знак того, что понял задачу, и направился к выходу. Его каменное лицо ничего не выражало, лишь губа едва заметно дрогнула в усмешке.

Старый волк, сильнее за счет опыта… Как же! Место на «Скале советов» освободится гораздо раньше, чем ты думаешь. Ты слабеешь прямо на глазах. Боишься принимать решения, стал самовлюбленным слепцом, даже контролировать себя удается все с большим трудом. Вот и сегодня едва не назвал Старого по фамилии.

Время, когда принимать решения станет Роман, все ближе. И надо быть готовым к тому моменту, когда оно придет.

28

Обычно посещение рабочего места не привлекало Макарова. Он предпочитал работать «в поле». Но судьба распорядилась так, что он выбрал стезю следователя, а не оперативника. Наверное, это было ошибкой. С другой стороны, ну кем может стать опер с возрастом? Старшим опером? Начальником отдела? Даже до должности зама и, тем более, начальника хотя бы РОВД опера никогда не дорастают. Их не на это учат. А в СКР можно подняться до больших высот, это работа «белых воротничков». И когда поднимешься — можно будет делать действительно серьезные дела, вершить судьбы даже не людей, а страны.