Злые игры. Книга 1

Миссис Хилл действительно воображала о себе невесть что и поначалу относилась к миссис Викс с пренебрежительной снисходительностью; кроме того, она ходила за ней по всему дому, следила, как и что миссис Викс делает, постоянно говорила ей, что та оставляет невытертыми капельки воды — «Тарелки с настоящей позолотой потом так трудно отчищать» — и раскладывает декоративные салфетки не так, как они лежали раньше, — «Знаете, миссис Викс, мы потратили уйму времени на то, чтобы найти для каждой из них постоянное место; мой муж в этом деле настоящий художник». Миссис Викс отреагировала на подобную снисходительность очень просто: она заявилась на работу в своей норковой шубе, вручила ее миссис Хилл и попросила повесить как можно аккуратнее.

Миссис Хилл посмотрела на шубку и сказала, что вещица очень милая, а мех подделан просто поразительно хорошо.

— Это не подделка, — ответила миссис Викс, — мех настоящий.

— Ну что вы, миссис Викс! Уж отличить настоящую норку от поддельной я умею.

— Боюсь, что нет, — весело возразила миссис Викс, — эта шуба куплена у Максвелла Крофта, а если вы мне не верите, то могу показать чек.

Миссис Хилл слегка побледнела и ответила, что в чеке нет никакой необходимости.

Еще трижды после того, когда миссис Викс приходила на работу, миссис Хилл неотступно ходила за ней по всему дому; на четвертый раз миссис Викс вручила ей тряпку, которой протирала пыль, и заявила, что уходит:

— Я вижу, у вас полным-полно времени и вы прекрасно можете все это делать сами. Нанимая меня, вы только зря тратите деньги.

Миссис Хилл извинилась и наконец оставила ее в покое; она рассказала нескольким своим подругам о том, какая у нее появилась прекрасная новая прислуга, и две ее знакомые тоже обратились к миссис Викс. Очень скоро миссис Викс набрала себе таким образом предложений на полный рабочий день; на работу она всегда приходила в норковой шубе и часиках с бриллиантами, что подарила ей на Рождество Энджи; то и другое она снимала, входя в дом, и отдавала хозяйке со словами: «Боюсь, как бы они не запачкались».

Часто во второй половине дня миссис Викс отправлялась поиграть в бинго; ей необычайно везло, и редкая неделя проходила без того, чтобы она что-нибудь не выиграла; раз в неделю она ездила в Паддингтон в школу бальных танцев на занятия, и там у нее объявилось несколько ухажеров; один из них каждое воскресенье водил ее попить где-нибудь чаю, после чего они шли в ресторан в Риджентс-парке, а потом в кино. Звали его Клиффорд Парке; он постоянно повторял ей, что из всех женщин, каких ему довелось встретить в жизни, миссис Викс больше всех похожа на настоящую леди. Энджи он нравился, и она часто наливала ему стаканчик, когда вечером он доставлял миссис Викс домой; потихоньку, так, чтобы не слышала сама миссис Викс, Парке заверял Энджи, что относится к ее бабушке со всем уважением и внучка может ни о чем не беспокоиться. Энджи отвечала, что она и не беспокоится.

По вечерам, если Энджи оставалась дома и к ней никто не приходил, они разогревали себе пакеты с готовым ужином и ели на кухне у миссис Викс, где, как она считала, было гораздо уютнее, чем в столовой у Энджи; когда Энджи принимала гостей, миссис Викс облачалась в черное платье и исполняла роль официантки, причем делала это с удивительным умением. И примерно раз в неделю Энджи выводила миссис Викс в какой-нибудь шикарный ресторан, приучая ее к хорошей кухне; к концу первого года их совместной жизни норковая шубка миссис Викс успела повисеть в гардеробах ресторанов «Риц», «Кларидж», «Гросвенор-хаус», «Каприз», «Рулз», «Вилерс», в «Меридиане», «Сан-Фредиано» и «Гавроше».

При всем успехе, которого она добилась, и притом что в ее жизни хватало удовольствий и развлечений, Энджи так и не позабыла Малыша; она не переставала постоянно сравнивать его с другими своими любовниками (хотя такие сравнения не всегда оказывались в его пользу) и друзьями, не переставала и постоянно думать о том, как все могло бы сложиться, если бы они не расстались, и даже о том, что может получиться, если им доведется снова встретиться. Мысль о возможности такой встречи завораживала и мучила ее и с течением времени превращалась уже почти что в навязчивую идею. И вот теперь гибель Вирджинии сделала вдруг эту идею осуществимой; естественно, Энджи не могла упустить столь благоприятный случай и немедленно написала Малышу письмо: