Злые игры

Ким знала, что если она сама заговорит с мужчиной, то у того мгновенно испарится последнее желание жить, и он немедленно шагнет вниз. Она и с обычными-то людьми с трудом находила общий язык, так что здесь у нее не было никаких шансов.

– Шеф, это Дэвид Хардвик из Хардвик-хаус. Он знает этого парня.

Задыхающийся мужчина был на пару дюймов выше Ким и выглядел очень расстроенным.

– Хотите услышать полную историю или ее укороченный вариант?

– Он там уже минут пятнадцать, так что давайте покороче!

– Я вернусь к барьерам и объясню ребятам, что к чему, – дотронулся до руки Стоун Брайант, кивая на кордон. Там уже появились две полицейские машины и «скорая помощь».

– Его зовут Барри Грант. Он позвонил мне около часа назад, чтобы сообщить, что не вернется и чтобы я раздал его вещи остальным. Еще сказал, что не должен жить после того, что совершил.

– А что он совершил?

– Не знаю, – пожал плечами мужчина, – но один из наших резидентов вспомнил, как Барри однажды упоминал эту стоянку как идеальное место для самоубийства, так что я бросился сюда, чтобы отыскать его. Я пытался дозвониться до него, но его телефон отключен.

– Сейчас уже можно не звонить – он все равно не может ответить, – сказала Ким. – Расскажите о нем.

– Несколько месяцев назад его выпустили из тюрьмы. Сидел он за нанесение тяжких телесных повреждений собственному брату за то, что у того были отношения с его женой. После этого брат оказался прикован к инвалидной коляске.

– Какая прелесть…

– Барри – бывший боксер, так что умеет делать больно… Сидел он спокойно, не попадая ни в какие истории, и, кажется, искренне сожалеет о том, что сделал. Именно поэтому мы и приняли его в Хардвик-хаус.

Ким не очень понимала, что такое Хардвик-хаус, но была уверена, что где-то уже слышала это название.

– А он когда-нибудь говорил о том, что хочет умереть?

– Никогда. Он достаточно хорошо адаптировался к жизни на свободе. Мы хотели устроить его водителем – он занимался этим до тюрьмы, – и он выглядел как человек, который согласился с тем, что предыдущий этап его жизни закончен.

– Так что же изменилось?

В недоумении Дэвид покачал головой.

Стоун повернулась и увидела, как к ней приближается Брайант с какой-то женщиной.

– Да ты что, издеваешься надо мной? – воскликнула Ким, когда, приглядевшись, узнала знакомый силуэт доктора Александры Торн.

– Инспектор Стоун, – кивнула ей женщина.

– Доктор Торн, – ответила Ким в свою очередь.

Брайант пожал плечами и встал рядом с Ким, пока Дэвид вводил доктора в курс дела.

– Она говорит, что этот парень ей позвонил. Как я понял, она добровольно работает в этом убежище, или в этом «доме на полпути»[44], или как там это еще называется.

– Правда? – удивленно переспросила Ким. Сержант утвердительно кивнул и пожал плечами.

Инспектор отошла в сторону, и Брайант последовал за ней.

– Так, и на чем мы стоим?

– М-м-м… переговорщик сейчас разбирается с ситуацией на противоположном конце Бирмингема. Там алкаш с ножом не выпускает жену из дома, – сержант взглянул на часы. – Даже если он все бросит и немедленно отправится сюда, то появится не раньше чем минут через сорок.

Ну да, проехать через центр города в пять тридцать вечера совсем непросто.

– Черт… Еще что-то?

– Газетчики на подходе. Сейчас все они интервьюируют свидетелей, которые с радостью делятся с ними информацией. Территория стоянки абсолютно стерильна, и здесь же находится клининговая компания[45] – на тот случай, если его придется соскребать с земли.

Брайант отнюдь не был циником – мужчина действительно в какой-то момент мог прыгнуть или даже случайно сорваться.

Быстро оценив ситуацию, Ким поняла, что с того места, где стояли ротозеи и находилась пресса, им будет все отлично видно. Они даже почувствуют сильное разочарование, если ничего не произойдет.

Она посмотрела на море лиц за барьерами, на которых было написано нетерпеливое ожидание.

На мгновение Стоун подумала, что хорошо бы было оставить их там, где они и стоят: если им повезет, то они увидят, как его тело ударится о землю и его кости затрещат, как ломающиеся спички, – эта картинка будет являться им в ночных кошмарах долгие месяцы! Только прописанная в инструкциях процедура заставила ее отказаться от этой мысли.

– Брайант, нам нужен второй барьер. Пусть толпу отодвинут за угол!

Отойдя от нее на несколько шагов, сержант прокричал приказ растущей толпе светоотражающих жилетов[46].

– Разрешите мне поговорить с ним, – впервые за все это время обратилась к ней Алекс.

– А вы не пробовали сами лечить себя от идиотизма?

Ким была уверена, что Брайант нашел бы другой способ донести до психолога эту мысль, но на это у нее не было времени.

– Я невольно услышала ваш разговор, – улыбнулась доктор Торн. – Боюсь, что у вас не так уж много вариантов. Я знаю Барри. Он выслушает меня.

На это инспектор ничего не ответила и отвернулась.

– Нам нужно что-то, чтобы смягчить его падение, – сказал подошедший Брайант.