Злые каникулы

Поверх кровати, закутанная в простыню, сидит Лариса, в одной руке у нее мобильник, в другой бокал с коктейлем.

Лариса(в трубку). Аллё, Семен Борисович!

Барский. А, Лариса, привет!

Лариса. Я чё звоню, я тут у подруги, далеко, у нее буду справлять. Я, наверно, второго не приду.

Барский. Да-да, пожалуйста.

В комнату входит бородатая «подруга» с полотенцем на чреслах.

«Подруга». Лари-сик!..

Лариса(прикрыв рукой трубку, «Подруге», шепотом). Заткнись! (В трубку.) Она далеко живет. Так что я завтра только, четвертого, ладушки?

Барский. Что за вопрос, ты же знаешь, я всегда свободен… Да, я хотел спросить – ты случаем у меня бумажку на столике не находила?

Лариса (настороженно). Не-а.

Барский. Клочок такой . Может, приняла за мусор? Может, в пылесос засосало? Помнишь, как ты недавно – жировку, а потом мы ее в пылесосе нашли.

«Подруга» пытается пощекотать Ларисе ребра.

Лариса(отбивает руку). Отзынь! (В трубку.) А что за бумажка? Важная?

Барский. Важная.

Лариса (в сторону). Блин!.. А в пылесосе смотрели?.. Блин! Я же его вытряхнула!.. Вправду важная?

Барский. Название города в Америке. Хотел телеграмму послать, с днем рождения человека поздравить. Заложил куда-то, не знаю, как теперь быть. Представляешь, мы с ней… (Смолкает.)

Лариса. Что – с ней?..

Барский. Родились в один день и в одном роддоме.

Лариса. Правда?

Барский. Ну, сам я не помню, конечно, но так говорят…

Лариса. Надо же!.. А в мусоре смотрели?.. Блин, я ж и мусор вынесла!.. И что, без города – никак?

Барский. А как же?

Лариса. Вот же блин!

Барский. Ладно, ничего не поделаешь. Пока. Привет подруге.

Лариса. Ага, пока. (Убирает трубку.) Надо же – в одни день и в одном роддоме!..

«Подруга». Что за старпёр?

Лариса. Да отвали ты!.. (Про себя.) Блин! Вот же блин!..

Комната гаснет.

Барский. «Мо»… И что это нам дает?.. Пока не много. А название, помню, длинное… Да, в один день и в одном роддоме…

Вдали слышится возвышенная, печальная музыка и очень отдаленный гомон толпы.

Высвечивается двор дома: подъезд, два окна, пожарнаяя лестница, ведущая на крышу. В окно смотрит тетя Зина.

Тетя Зина. Ох, горе-то горе!.. На кого ж ты нас, отец родной?.. (Сморкается в платок. Проходящему мимо Канину Носу.) Во горе-то, а!

Канин Нос (приостанавливается). Да, да, невосполнимая потеря.

Тетя Зина. Потеря ему! Небось, радуешься, носатый?

Рядом с ним и пристраивается Непонятный. В разговоры не лезет, только смотрит пристально.

Канин Нос(косясь на Непонятного). Что за глупости?! Скорблю со всем народом…

С другой стороны к подъезду, что-то мыча, бредет пьяный Михаилс авоськой, полной пустых бутылок.

Михаил(Канину Носу). Правильно, вместе со всем трудовым народом. А трудовой народ – он что! Он скорбит! Третий день скорбит!.. А они пустую тару не принимают!..

Тетя Зина. Об одном только думаешь, паразит!

Михаил. А что тару не принимают – это пра-ильно? (Непонятному.) Скорбеть народу не дают! Пра-ильно, я тебя спрашиваю?!.. Чё вылупился?! (Достает паспорт.) Во, гляди, читай, завидуй! (Канину Носу.) Скорбеть не дают, пра-ильно говорю?!

Канин Нос (косясь на Непонятного). Ну, в такой день…

Тетя Зина(Канину Носу). Кто ж теперь заместо него-то будет?

Канин Нос. Думаю, товарищ Берия – верный продолжатель.

Михаил. Опять грузинец? От же как они!..

Тетя Зина (косясь на непонятного). Уди, пьянь!

Михаил. (Барскому.) На какие шиши скорбеть, когда тару не принимают?! Пра-ильно я говорю!

Барский. Правильно.

Непонятный, глядя на Барского, что-то шепчет тете Зине.

Тетя Зина (Барскому). А ты откудова такой, мил человек? Пинжачок, гляжу, у тебя не нашенский.

Барский. Что?

Тетя Зина. Откудова, спрашиваю.

Барский. Издалека. Можно сказать, с другой планеты.

Тетя Зина(переглядываясь с Непонятным). Эвон…