Злые сёстры. История трёх ведьм

Няня и Фея-Крёстная только-только закончили свои приготовления, как уже начали собираться остальные феи – члены Совета. Чай был накрыт во дворе, возле фонтана, в центре которого возвышалась статуя Оберона в натуральную величину. С веток цветущих деревьев летели лепестки цветков вишни, падали на поверхность воды в фонтане и на мощённый брусчаткой двор. Вновь оказавшись здесь, Няня сразу вспомнила Малефисенту, и у неё защемило сердце. Эти воспоминания Няня от себя сумела отогнать, но на душе у неё по-прежнему было тревожно. Очень не нравилось ей, что Цирцея так далеко, особенно сейчас, когда оказались на свободе злые сёстры, да и Гримхильда явно что-то затевала. А что, если сёстрам действительно удастся вернуть к жизни Малефисенту? Как тогда сможет Няня взглянуть ей в лицо? Эти страхи Няня тоже старалась прогнать прочь, успокаивала себя тем, что хотя бы за Тьюлип можно совершенно не беспокоиться. С Обероном Тьюлип в безопасности, он сумеет защитить её. Так что одной проблемой меньше.

Но Цирцея, Цирцея...

Няня до сих пор не получала от неё никаких известий и уже начинала беспокоиться.

– Сестра, я собираюсь ускользнуть ненадолго и поговорить с Цирцеей. Очень коротко поговорить, просто убедиться, что всё в порядке. Волнуюсь я за неё что-то.

– Сейчас не время, сестра, – ответила Няне Фея-Крёстная.

Няня тяжело вздохнула.

– А ты, я вижу, забыла свои крылья! – добавила Фея-Крёстная, тыча в спину сестре своей волшебной палочкой. – Бибиди-бобиди-бу! Ну вот, совсем другое дело, с крыльями-то!

Няня вновь вздохнула, из последних сил стараясь не раздражаться на свою сестру, хотя ненавидела все эти «бибиди-бобиди-бу» и прочую ерунду. И крылья свои тоже ненавидела. Никак не могла привыкнуть к тому, что они такие тяжёлые, прямо как каменные. Няня вспомнила свой разговор с Малефисентой, он состоялся в ту пору, когда её подопечная была ещё мала и жаловалась на отсутствие крыльев.

«Дорогая моя, крылья – это совсем не такая замечательная вещь, как о них рассказывают! Ты ровным счётом ничего не теряешь от того, что их у тебя нет, можешь мне поверить!» Няня усмехнулась. Как же это так получилось, что она торчит сейчас здесь, в Стране эльфов и фей, исполняет всякие «бибиди» своей сестры и таскает за спиной тяжеленные крылья? А ведь она ещё, помнится, сказала тогда Малефисенте: «Ты думаешь, моя маленькая фея-ведьмочка, что феи свободны, потому что могут лететь, куда им вздумается? Нет, моя дорогая, на самом деле без крыльев у тебя гораздо больше свободы, чем с ними. Придёт время, и ты сама поймёшь, что гораздо лучше и легче жить совсем без крыльев».

Все феи уже собрались к этому времени во внутреннем дворике – ахали, восторгались придуманными Феей-Крёстной украшениями, обсуждали новости и сплетни о злых сёстрах.

– Феи, феи, рассаживайтесь, пожалуйста! – с видом классной руководительницы похлопала в ладоши Фея-Крёстная, а затем заняла своё место во главе стола, усевшись спиной к цветущей вишне. – Сестра, сядь справа от меня! – Она несколько раз постучала по стоявшему справа от неё стулу своей волшебной палочкой, из которой при каждом ударе вырывался сноп ярких искр.

Няня не думала, что её сестра специально ведёт себя как начальница, но ей всё равно это было неприятно, и подчиняться Фее-Крёстной совершенно не хотелось. То же самое можно было, пожалуй, сказать и о Мерривезер, любимице её сестры. Она тоже не спешила занять место за столом и продолжала оживлённо препираться с Фауной и Флорой.

– Фауна! Флора! Сядьте! – прикрикнула Фея-Крёстная. – Полюбуйтесь лучше, какой стол я для нас накрыла! А день-то, день-то какой прекрасный! Только смотрите, постарайтесь не пролить чай на эту замечательную скатерть и джемом её не испачкать.

– В Стране эльфов и фей всегда прекрасная погода, разве не так? – рассмеялась Няня. – Не могу вспомнить, чтобы здесь хоть один хмурый денёк случился. Моя сестра такого не допускает!

Три добрые феи нервно хохотнули. Непринуждённо чувствовала себя в компании Няни только Голубая фея.

– Привет, Няня, – сказала она. – Я очень рада вновь видеть тебя.

Няня никогда не могла привыкнуть к тому, что Голубая фея светится, но это не мешало ей считать Голубую фею образцом того, какой должна быть настоящая фея – доброй, милой, любящей, заботливой.

– Я тоже рада видеть тебя! – ответила Няня. Ей хотелось сказать Голубой фее, что та всегда остаётся в её сердце, что Голубая фея симпатична ей с тех самых пор, когда она поддержала Малефисенту во время экзаменов на фею. Впрочем, вслух Няня решила ничего не говорить, не хотела остальных фей в неловкое положение ставить, поэтому просто улыбнулась Голубой фее, надеясь, что та и без слов всё понимает и чувствует, с каким уважением к ней относится Няня.