Злые стволы

— Кому прапорщик, а кому смерть, — зло сказал Кузьмин. И сильно ткнул дулом в висок полковника. Так, что брызнула кровь.

— Гад ты, полковник! Вначале всех нас под это дело подставил. А потом отстреливать стал. Как куропаток. Гад ты… Вот что я тебе хотел сказать. Перед тем как…

«Выстрелит, — понял Зубанов. — Сейчас выстрелит!»

— Кузьмин! — крикнул издалека командир.

— Я!

— Что там?

— Не что, а кто. Полковник здесь. Зубанов. Собственной персоной!

— Полковник. Живой, значит. Тащи его сюда.

— А может, здесь?

— Не балуй! Тащи, сказал, сюда.

— Жаль, — с большим сожалением сказал прапорщик и, не отрывая дула от виска противника, изо всей силы пнул его жестким носком десантного ботинка в пах.

Полковник ахнул и упал на колени.

— Не стони! Не кисейная барышня! — зло сказал прапорщик и, ухватив дергающееся тело за шиворот, поволок к площадке.

Он все сделал правильно, прапорщик. Он не стал, как это показывают в фильмах, сопровождать пленного сзади, рискуя, что тот выдаст какой-нибудь вроде удара рукой по стволу или ногой в коленную чашечку фортель. Он обезвредил его прыть одним простейшим, но гарантированно болезненным ударом. Противник перестал быть опасным. Противник не то что ударить, идти не мог.

— Вот он! — бросил прапорщик под ноги тело полковника. Словно куль.

— Здорово, Зубанов, — сказал командир. Полковник молчал.

— Жить хочешь?

Полковник молчал.

— Если жить хочешь, скажи, что ты еще такого приготовил, что мы не знаем? Скажешь?

Полковник мотнул головой.

— Жаль. Хороший ты мужик, полковник. Был. Кончайте его.

— Можно я? — как-то совсем по-пионерски, словно вызывался на сбор макулатуры, попросил прапорщик.

— Валяй.

Прапорщик передернул затвор автомата и приставил дуло к голове полковника.

«Все, — подумал Зубанов. — Теперь окончательно все. Ну и черт с ним». Все равно в этой жизни ему ловить уже нечего. Все равно он уже почти мертвый. Давно мертвый. Еще после того первого, с Осиповым, разговора в бане. Тогда его убили. Еще тогда. А этот выстрел только констатация факта.

— Хрен с тобой, стреляй! — сказал Зубанов. И зажмурил глаза.

И еще ему пришла в голову совершенно идиотская мысль — интересно, услышит он выстрел, который разнесет его башку? Или нет?

Выстрела он не услышал. И никто не услышал.

Он услышал голос. И все услышали голос. Который сошел как будто с небес.

— Эй, бойцы. Хватит ваньку валять. Клади оружие!

И тут же поверх голов бойцов и коленопреклоненного полковника прошли трассеры. Десятки трассеров крупнокалиберных пулеметов.

— Полундра! — заорал кто-то из бойцов. И все устремили свой взор на недалекий, обещающий спасенье лес.

Но поздно. В лес бежать было поздно. Из леса плотными цепями выходили солдаты с автоматами наперевес. Сотни солдат. И где-то далеко, наращивая звук, приближался странный, мощный рокот. Словно наступал грозовой фронт.

— Что это? — спросил один из боевиков.

— Страшный суд! — зло сказал полковник. — Для всех.

Гул нарастал и вдруг мгновенно ворвался в уши. Десяток боевых вертолетов выскочили на площадку, как свора гончих, наконец догнавших добычу псов. И замерли, зависли в десятке метров над землей! Мощные прожекторы ударили вниз, освещая все ослепительно белым светом. Сдвинулись, сошлись вместе, образовав единый световой круг. Такой яркий, что внутри его невозможно было находиться с открытыми глазами.

Действительно Страшный суд.

— Бросай оружие! Считаем до десяти! Раз!.. — сказал громовой, несущийся с неба голос. — Два!..

Боевики отбросили оружие. Выиграть этот бой они не могли. И подороже продать жизнь не могли. Они могли только мгновенно погибнуть. Под ослепительными лучами прожекторов. Как на арене цирка.

— Вот так ладно, — сказал голос. — Очень рад с вами познакомиться…

Глава 109

Головной вертолет завис над площадкой, снизился и сел. Из вертолета выпрыгнул генерал Федоров. При полном параде. В хорошо начищенных ботинках, которые контрастировали с окружающей грязью, кровью и разбросанными вокруг стреляными гильзами.

Он прошел к плененным боевикам небрежно, отбрасывая ногой оброненное ими оружие. Он рассек их, как ледокол ледовое поле. И остановился возле полковника Зубанова.

— Вставай, полковник. А то место простудишь, — сказал он.

— Значит, все-таки ты?..

— Я. А ты кого ожидал увидеть?

— Вообще-то больше некого.

— Вот и я так думаю. На военном объекте, кроме как военной разведке, никому другому быть не пристало. Как тебе представление?

— Впечатляет. Особенно массовка, — кивнул полковник на солдат. — И голос с небес.

— Голос — да. Моя идея. Плюс хорошая аппаратура. Которую одолжили у одного известного эстрадного исполнителя. В качестве шефской помощи Вооруженным Силам. Вместо положенной ему по срокам переподготовки. Тебе помочь?

Зубанов покачал головой и с трудом поднялся.

— У тебя какой размер, прапорщик? — спросил он.

— Сорок пятый, — неохотно буркнул в ответ прапорщик.

— Чувствуется.

— Пошли, пошли, полковник. Нам еще с тобой говорить — не переговорить.

Генерал и поддерживаемый им под руку полковник прошли к вертолету.

— Товарищ генерал, а куда этих? — кивнул в сторону пленных подбежавший офицер.