Злые стволы

— Тебе необходимо было испросить разрешения, прежде чем привлекать к своим затеям чуть не половину личного состава Северного округа. Министерство жалобами забросали. Насчет того, что разведка задумала второй Беломоро-Балтийский канал выкопать силами незаконно привлеченных солдат и курсантов.

— Я докладывал, прежде чем…

— Докладывал… Ты мне что сказал? Что надо провести розыск вещдоков. А сам полтундры срыл! Если бы ты сказал, что тебе не дают покоя лавры Хеопса, я бы тебя из Москвы дальше сто первого километра не выпустил. Меня даже замминистра спросил, чего это мы копаем! А я, как последний дурак, ему уши тер про подземные склады! Со стыда чуть не сгорел. Ты, говорят, там еще из орудий стрелял?

— Из одного орудия.

— Из одного… А тебе, поди, хотелось тактический ядерный заряд рвануть. Чтобы во всю Ивановскую! Чтобы шума и славы побольше! Может, мне тебя в артиллерию перекинуть? Или лучше в стройбат. Там много копают. И глубоко. Там тебе будет где развернуться…

Генерал Федоров молчал. Словно провинившийся школьник перед директором школы. И смотрел на пышный начальственный ковер. На котором его уже полчаса куда только можно… воспитывали.

— Ладно, хватит мне взглядом дырку в ковре сверлить. Докладывай результаты.

Ну вот и подошли к самому неприятному. Потому что докладывать было нечего.

— Мы провели оперативную и следственную разработку так называемого «северного следа» и пришли к выводу, что он организовывался противником в качестве, если так можно выразиться, ложного плацдарма, с целью отвлечения внимания от основного направления…

— Ты мне словесную шелуху на уши не сыпь. Не сласти тухлятину! Она от того съедобнее не станет. Так и говори — прос…ал операцию! Обвели тебя вокруг пальца твои гражданские коллеги. Как мальчика! Так?

— Так!

— Ну вот и не вертись, как гимназистка под юнкером. Зря, выходит, ямы копал?

— Нельзя сказать, что совсем зря. Отрицательный результат, он тоже…

— Зря! Всю армию насмешил, меня подставил, а результат с гулькин хрен! Что теперь делать думаешь?

— Искать!

— Что искать?

— То, что потерял!

Генерал Федоров развернул папку текущих мероприятий.

— Во-первых, развернуть поиск всех бывших работников отдела. Через адресные столы, родственников, друзей, сослуживцев установить их нынешнее место жительства, работы. Отследить контакты. При необходимости привлечь Министерство внутренних дел, объявить всероссийский розыск. Во-вторых…

— Ладно. Давай так, генерал, действуй по своему усмотрению. Ты напортачил, тебе и исправлять. Я тебя прикрою. В последний раз прикрою. Перетряхни все, что можешь перетряхнуть, но результат выдай. Нам теперь ту твою прореху можно только неоспоримыми успехами залатать. Только полной и безоговорочной победой. Справишься — честь тебе и слава. Нет — сам отдуваться будешь. Причем по самой полной программе. Вплоть до перевода в гражданские сторожа! Уж не взыщи. Ты сам эту кашу заварил, сам ее солью да перцем заправил! Самому и лопать! Кто-то должен отвечать за котлованные работы. Понял?

— Понял! Если понадобится — отвечу!

— Отвечу… У тебя в случае чего один ответ, как у того попавшего под трибунал военного преступника — «Я исполнял приказ вышестоящего командования». А то начальство в хвост и гриву! Ты скажи, хотя бы уверен в успехе?

— Нет, — честно признался генерал Федоров. — Теперь уже нет.

— Ладно, иди работай. И постарайся выбраться из этого дерьма сухим. И заодно всех нас вытащить! Пока мы по твоей милости в том самом не утопли. Ступай, шахтер хренов! Выкопал яму… Для всех для нас. Ступай с глаз долой…

Генерал Федоров повернулся и пошел по ковру к двери.

Нехорошо все это как-то вышло. И яма, и войска, и прапорщик. И разговор этот с начальством. Боком все вышло.

Верно говорит новомодная армейская пословица — инициатива наказуема!

Глава 50

— Как у вас тут?

— Все в порядке, товарищ полковник! Живем, занимаемся боевой и политической.

— Политической?

— Ну, в смысле воспитательной.

Политико-воспитательная работа у разведчиков всегда велась по единой и раз и навсегда устоявшейся формуле — исполнение приказа вышестоящего начальства есть честь и доблесть, неисполнение — позор и бесчестье. Все остальное дело твоего начальника. Тебе приказали — ты сделал. Причем иногда даже не зная, для чего это сделал.

— Как показатели?

— Вошли в нормативы. Общая физическая, маскировка, плавание, рукопашка… Чуть хуже со стрельбой. Нет нормально оборудованного тира, и с боеприпасами напряженка. Приходится отрабатывать лишь самые основные приемы. Ну и, конечно, все, что касается взаимодействия с транспортом.

— Да, у вас тут не покатаешься…

— Зато набегаешься. Кроссы по пересеченной они теперь бегают, как лоси.

— А как груз?

— Груз складирован в надежном месте. Замаскирован. Поставлен на сигнализацию, охраняется постоянным нарядом.

— Ну-ка пошли посмотрим.

— Вы все равно ничего не увидите, товарищ полковник.

— А вдруг увижу? Пошли поглядим. Офицеры вышли из штабной землянки и пошли на окраину лагеря.

— Здесь, — сказал командир лагеря. Зубанов внимательно огляделся. Поляна, подступающие со всех сторон ели, нетронутый травостой.