Злые земли

— Вы с ними выровняли счет, — сказал он. — Человек за человека — Максуин за Скоггинза. Может, вы хотите выйти из игры, сведя баланс? Ну, так вы увидите, что это не получится. Будет пролито еще немало крови. И если мы не дураки, так мы должны ударить первыми.

Синглтон был техасец. Лаудон знал это племя, потому что сам был оттуда родом; сотни таких как Синглтон так и не признали в глубине души поражение при Аппоматтоксе. Когда пастбища техасских равнин после войны оказались объедены начисто, они последовали по стопам Чизхолма и Гуднайта к дальним просторам. Их бородатые лица отражались в водах Боске-Гранде, Симаррона и Йелоустона. Это было воинственное племя, и если дело шло к драке, то они привыкли бить первыми.

Но Фрум покачал головой.

— Я нанесу удар, когда буду готов, Шэд. И не раньше. Вы сказали, что у Замковой Излучины мы сделали дело сгоряча, через пень-колоду. Ну, так в следующий раз я его должен сделать как следует.

Синглтон вставил ногу в стремя.

— Когда-нибудь бедлендеры подстрелят кого-то с нашего ранчо. В тот же день я начну войну. И я рассчитываю, что вы и другие меня поддержите, независимо от того, считаете вы себя готовыми или нет.

Фрум, казалось Лаудону, начал походить на Олли Скоггинза — у него был тот же отсутствующий вид человека, мысли которого постоянно заняты чем-то другим. Может быть, то, что случилось со Скоггинзом, показало Фруму, что война — это палка о двух концах…

Как бы то ни было, губы у Фрума сжались тверже, и он дал Синглтону ясно понять, что «Длинная Девятка» еще нанесет повторный удар. Фрум проезжал могилу Скоггинза не оглядываясь — Олли похоронили на небольшом холме неподалеку от ранчо — но было хорошо видно, что Фрум не забыл…

В первые дни после налета на бедлендеров он держал краденых лошадей, которых они пригнали на ранчо, группами по принадлежности, и велел Лаудону позаботиться, чтобы лошади, принадлежащие соседям «Длинной Девятки», были возвращены хозяевам. Но остальные кони были с дальних ранчо, несколько штук принадлежали армии — откуда-то из дальних фортов, нашлись два клейма из Канады. Эти лошади сейчас гуляли на пастбищах «Длинной Девятки». Лаудон как-то сказал, что, если отправить весточку хозяевам, они смогут, по крайней мере, приехать за своими животными. Фрум кивнул, но, насколько было известно Лаудону, и пальцем не шевельнул, чтобы вернуть лошадей.

Элизабет однажды утром за завтраком заговорила с Фрумом об этом, но дело до сих пор не было сделано.

В эти дни Элизабет тоже была занята, как и Лаудон. Работники перевезли ту обшитую тесом хижину, в ней поставили скамейки для детей и самодельный учительский стол. Еще в хижине была печь и обеденный стол, а в маленькой пристройке с односкатной крышей — кровать, так что Элизабет могла оставаться там на ночь, если не хотела ехать три-четыре мили до ранчо. Фрум сначала был против, опасаясь, по-видимому, Джека Айвза и бедлендеров. Но по мере того, как время проходило без происшествий, Элизабет все чаще и чаще оставалась в школе. Лаудон, проезжая мимо днем, слушал гул голосов, или получал непривычное удовольствие, наблюдая, как трое-четверо детишек, взгромоздившись на какого-нибудь скакуна-пенсионера, направлялись по домам. По ночам, когда Элизабет не возвращалась на ранчо, Лаудон иногда выезжал туда, откуда мог видеть свет в ее окне.

В одну из таких ночей, вернувшись в кораль, он обнаружил ожидавшего его Текса Корбина.

— Фрум хочет тебя видеть, — сказал Корбин.

Поставив коня, Лаудон направился к дому и нашел Фрума в большой гостиной у камина, там, где стоял Скоггинз в ту ночь, когда Элизабет приехала на «Длинную Девятку». Воспоминания об этой ночи были так сильны в Лаудоне, что он даже припомнил запах кофе, который они тогда пили.

Фрум развел в камине небольшой огонь; вечера уже стали холодными. Он оглянулся, улыбаясь:

— Ну что, Джесс, все хорошо?

Лаудон кивнул.

— Садись, — пригласил Фрум и показал на кресло, но Лаудон предпочел постоять. Фрум поиграл часовой цепочкой, потом сказал: — Я присматривался к Грейди Джоунзу как к возможному управляющему на случай, если нужда возникнет. Может быть, работники это заметили. И, может быть, ты удивляешься, почему вместо него я поставил тебя…

Лаудон пожал плечами.

— У вас долгое время были бедлендеры на уме. Я в их числе никогда не был, но у меня был друг среди них. Только потому я догадался, что мы можем найти их на дровяном складе. Может, вы подумали, что-то, что я знаю, поможет делу.

Фрум кивнул.

— Отчасти это справедливо. Нам все еще предстоит провести большую облаву, но уж, конечно, не этот глупый вояка Синглтон станет решать, когда это сделать. А что касается должности управляющего, то я гляжу дальше этого дела. Ты, Джесс, хочешь вырасти, чего-то достичь. А Джоунз… он сперва позаботится о себе, а потом уж о «Длинной Девятке». Верно?

— Джоунз — хороший работник.

— Ну, а ты — хороший управляющий. Я думаю, мы и дальше будем ладить.