Злые земли

Вся эта история напомнила Лаудону снежный буран, который пришлось ему как-то видеть. Это было в горах южной Монтаны, где он скитался с Айком Никобаром и Джо Максуином пару зим назад. Они сидели на вершине холма и. глядели на открытый простор, где плавными волнами вздымались холмы - все дальше и дальше, пока не исчезали в чистой синеве поднимающейся к горизонту прерии. И, пока они там сидели, над горами собралась снежная буря. Тучи укрыли под собой горные пики, как будто опустили занавес на них. Да так оно и было серый, седой занавес. Потом надвинулась снежная стена, отгородив первые предгорья, а потом - склон равнины, уходящей от предгорий, а потом и всю близлежащую местность... Он наблюдал, как надвигается буран - гребень за гребнем, долина за долиной. И внезапно понял, что стоит на пути у чего-то неуловимого и неудержимого.

И сейчас здесь, на ранчо "Длинная Девятка", он наблюдал за приближением бури другого сорта. Когда первая дымка заволокла дальние вершины? В тот день, когда он отправился в Крэгги-Пойнт, чтобы привезти Элизабет? Или в те же сутки, ночью, когда он искал в горах Джо Максуина, а к седлу была приторочена лопата? Черт возьми, а ведь буря уже была совсем рядом, когда он вел команду "Длинной Девятки" к Замковой Излучине, к схватке, которая стоила жизни Олли Скоггинзу. Но даже тогда паника еще не охватила Лаудона; впервые он ощутил всю полноту угрозы в Майлсе, когда понял, что именно будет означать для Шэда Синглтона ранение Чипа Маквея. С того момента он следил за надвигающейся бурей, пока сегодня не понял окончательно, что обязан пойти к Фруму - в надежде, что еще не поздно удержать эту бурю, не дать ей поглотить их всем своим бешенством.

Надвигались сумерки, и он крикнул своим людям:

- Хватит на сегодня!

Через некоторое время они собрались и поехали на ранчо - все, кроме тех, кто будет ночью охранять стадо и не давать ему разбрестись, пока не закончится клеймение.

Будь я проклят, ведь мне не хватает Клема Латчера, - думал Лаудон, покачиваясь в седле. Около двух недель он жил бок о бок с Клемом, день и ночь, делил с ним вечера у лагерного костра на пути в Майлс и обратно - но не это заставило его так остро ощутить отсутствие Клема. Они ведь жили вместе всю прошлую зиму - и это не создало между ними того, что можно было бы назвать братством... Но Клем тоже видел приближение бури. Вот в чем все дело. Совсем немногими словами перекинулись они на этот счет; но оба они знали, и это знание их сблизило. Он вспомнил, как спокоен был Клем в тот вечер после возвращения, когда остался ужинать на ранчо и толковал, что Синглтон опять поднял крик и глаза его пылают огнем и кровью.

Конечно, были встревожены и другие, все эти тощие наездники с "Длинной Девятки", но у них это было как-то по-другому, не заходило так далеко, как у него и Клема.

Когда они добрались до ранчо, Фрума не было, так что Лаудон поужинал у Сэма на кухне вместе с людьми. Сегодня с ними сидели за ужином с полдюжины работников с ранчо "Письменное Л". Они приехали во второй половине дня, сообразил Лаудон. Никто не спрашивал, какое дело привело их на "Длинную Девятку". Не было нужды. Это начало - концентрация сил со всех ранчо. За едой говорили ни о чем - просто, чтоб не сидеть в тишине. Кажется, только Грейди Джоунз сохранил хороший аппетит. Лаудон наблюдал за ним. Кажется, Джоунза так и тянет к насилию...

После ужина Лаудон спросил Сэма, не видно ли там возвращающегося Фрума. Повар покачал головой.

- Куда он поехал? - спросил Лаудон.

- На север поехал. Нынче утром.

- Сам?

- А-га-а...

Лаудон проговорил сердито:

- Не стоило бы ему этого делать.

Он подумал, не следует ли оседлать лошадь и отправиться искать Фрума. Чтоб его черти побрали с его беззаботностью!

Он побрел в спальный барак и поглядел, как началась игра в покер. Вышел наружу и зашагал по двору туда и обратно. Было уже давно темно, когда во двор въехал Фрум и спрыгнул с лошади.

Лаудон подошел к нему.

- Найдется у вас минута? - спросил он.

Фрум выглядел устало. Да и настроение у него было неважное, как будто день получился неудачным.

- Ты насчет клеймения? Можешь потом рассказать.

- Не в этом дело, - сказал Лаудон. - Я насчет заварухи. Нам придется выступить в бедленды снова?

Фрум покачал головой.

- Пока не скажу. Но у нас осталась лишь одна, последняя надежда.

- Вы хотите сказать, что надежда все-таки есть?

- Очень слабая. Я послал Айвзу условие: если его банда уберется прочь, мы за ними не погонимся. Латчер сегодня поехал искать его, как парламентер. Что, Клем еще не вернулся?

Лаудон заорал, не сдержавшись:

- Клем?! Вы послали Клема к Айвзу?!

Фрум отступил на шаг.

- Эй, парень, какого черта!

Лаудону хотелось ударить его. Он сжал кулаки и уже наполовину замахнулся, но тут вдруг, как чистый ветер, его пронизало понимание. Фрум не знал! Черт побери, Фрум не знал!..

Лаудон тряхнул головой.

- Это мой промах. Я должен был сказать вам раньше. У Джека Айвза есть причины желать Клему смерти.

- Латчер ничего не говорил мне об этом.

- Он не знал.

Фрум сказал:

- Я не понимаю, к чему ты ведешь, Джесс.