Змеелов в СССР (СИ)

Но все равно я переживал потерю и мне было грустно. А в Киеве все цвело и пахло. Помолодевший, по-летнему нарядный, город был оживлен уличным движеньем, шумом зеленой листвы, обилием солнца и блеском золотых куполов. Вдоль заборов плотной щеткой лезла к свету трава. Звенели трамваи, толпился народ в магазине, на улице… Все торопились ловить момент. Жизнь брала свое.

Глава 12

Итак, я оказался холостой. И бедный на наличку. Так как, когда я рассчитался с бухгалтерией, свободные денежные средства у меня почти закончились. Все было в товаре. А я был в долгах как в шелках, родственники ждали от меня возврата более полутысячи рублей. Стипендию же за летние месяца мне должны были выдать лишь в сентябре.

Что прикажете делать? Я снова поехал к «дяде» Кухаруку. Здоровенный пес снова встретил посетителя, и опять повторилась обязательная для всех процедура. Жена Кухарука провела меня в пристройку. Там на подрамнике был натянут холст для будущего стенного ковра.

Контуры густейшего сверхтропического леса уже проступили, так же как и поляна у ручья, на которой в целях выполнения плана художественной артели кустарей «Славутич» предстояло появиться соблазнительным нимфам. Для вдохновения Кухарук, превратившийся в добродушнейшего усатого украинского «дида», чередовал ремесло с искусством, что, впрочем, бывало характерно и для более известных маэстро.

Здесь же, в цитадели базарного искусства, я и сдал шустрому родственничку оптом платки по 25 рублей штука. Ерунда, двадцать индийских платков на огромный город — слезы, разберут и будут просить еще. Так что дядя рассчитывал наварить с каждого по пятерке. Тут бумажной мануфактуры людям не хватает, а тут шелка заморские. Подходи и бери!

Пристроил «дяде» же и иглы дикобраза. Навар с них обещал быть бешеным. В процентах. Но слезы в рублях. Сотни две игл дядя обещал раскидать по лоточникам и продавцам сувениров. А так же цыганским коробейникам Неполено и Язаниму, широко известным на рынке по именам Гоча и Мача. Если продавать экзотическую иглу по пятачку то всего получится десять рублей. Из которых на мою долю придется всего три. Остальное уйдет реализаторам.

Оно, конечно, по моему «копиталу» такие рубли мелочь, однако врешь, курочка по зернышку клюет, а сыта бывает, деньги же на полу не валяются.

Что касается монет, то я не мог позволить, чтобы привередливые нумизматы выковыряли у меня раритеты словно изюм из булочек. Надо было продавать все. Так что присмотрев сотню монет, у которых были дубли и поэтому они не могли считаться редкостью, я их пристроил в десяток антикварных лавочек. На комиссию.

Настоящий расцвет антикварных магазинов пришелся в нашей стране на конец 20-х годов. Тогда власти начали через них массовую реализацию вещей, конфискованных в годы революции у аристократии, буржуазии и церкви. Тогда витрины стали напоминать музеи ювелирных изделий, картин, икон и реликвий.

Иностранцы с восторгом описывают выставку-продажу в Москве весной 1927 года большой коллекции яиц Фаберже. Народ тогда массово толпился у витрин, в том числе и пьяные пролетарии в шапках-ушанках, смотрел на это чудо, но купить, естественно, ничего не мог. Сейчас же блеск антикварных витрин несколько потускнел, но все же лавочки еще работают, зарабатывая для страны деньги. А мне больше ничего и не надо.

Школьники мои монеты купят или случайные люди — мне без разницы. Каждый товар найдет своего покупателя. А моим монеткам в среднем полторы- две тысячи лет. А Крым сейчас принадлежит РСФСР, поэтому на территории Украины находится довольно мало греко-римских городов и античных монет. А после, первые монеты стал чеканить только князь Владимир тысячу лет назад. И то это было редкостью. Так как в основном древнерусские князья использовали гривны — мерные куски серебра.

Более перспективные экземпляры я уже показал нескольким нумизматам но пока продавать не стал. Пусть рынок созреет. А я вернулся домой, в Белую Церковь.

Пока я отсутствовал, состав моей семьи претерпел некоторые изменения. Брат привел в наш дом жену, а сестра вышла замуж. И пока жила или у нас, или у мужа. Готовилась осенью к переезду. Мне кое-как, учитывая неизрасходованную заначку, удалось закрыть все мои денежные долги перед родственниками. Весь предстоящий доход теперь осел в монетах. А ведь мне предстоит копить деньги на золото для новой поездки в Туркмению.

Но пока мне предстояло немного отдохнуть. И потихоньку писать диплом. Надо будет выдать рукописными более сорока страниц. Так что, еще в поездке я начал писать тезисы своей дипломной работы. Мысли, вынесенные из будущего, с каждым днем все тускнеют и покрываются пеплом забвения. Так что их надо по ходу дела записывать. Когда вспоминаешь.