Змееныш

— Сам так любишь повторять, — ответил Кирза по-прежнему уныло, и только сейчас Стопка понял, что на самом деле Кирза издевается.

Плюнув, он решил более не реагировать на лукавство напарника и осмотрелся, пытаясь изыскать способ, как заполучить вожделенную «душу». Пропитанные дешевой водярой и самогоном мозги шевелились слабо, с натугой, порождая никчемные мысли. Никакого просвета — вот те «ржавые волосья», а вон «душа». До нее не дотянуться ну никак, и палкой тоже…

Солнце клонилось к закату, тени от домов стали длиннее, гуще. Сталкеры неуверенно топтались возле коровника, поглядывая друг на друга, и тут Стопку посетила гениальная мысль.

— Лестница, блин! — выдохнул он. — В деревне должна быть хоть одна сраная лестница!

— Чего? — вылупился на него Кирза.

— Ну такая, приставная, да ты их сто раз видал! У меня с бодуна соображаловку подкашивает, а иначе б я сразу въехал.

— Да не, я не про то. — Кирза длинной рукой ткнул в сторону сарая. — Лестница ж не спасет от «ржавых волос»…

— Да чё ты заладил про свои «волосы»! — раздраженно прервал его Стопка. — Давай уже тащи ее, я поддержу прямо, а ты и достанешь «душу». Шевелись!

Стопка присел на рюкзак. Дождавшись, когда сгорбившийся Кирза убредет по дороге в глубь деревни, он дрожащими руками вытащил из внутреннего кармана фляжку. Открутил колпачок, вдохнул, поморщился — и присосался к горлышку. Сделав пару добрых глотков, резко выдохнул, поморгал слезящимися глазами, убрал фляжку и встал. Лицо Стопки просветлело, будто с хмурых небес Зоны на него снизошло вдруг божественное сияние, и даже вроде морщин на нем стало как-то поменьше. Крякнув, сталкер пошел вокруг коровника, бормоча: «Душа»! Полгода бухать! Нет — год! А он — «на фиг»!» Алчность его зудела и чесалась, как подсохшая болячка, пересиливая природную вялость. Пять штук на крыше за просто так валяются — и не достать. Зона издевается над старым Стопкой!

Из-за ближайшего дома показался Кирза, он пыхтя тащил влажную от плесени приставную лестницу.

— Стой! — велел Стопка. — Я тут кой-чего придумал. Напарник остановился, опустив лестницу.

— А? Чё ты там мог придумать…

— Ты с кем дело имеешь, тля? Я самый опытный сталкер Зоны! Короче, с лестницей может не получиться, делаем так: отходим на безопасное расстояние, ты стреляешь, жарка включается, сжигает «волосы» — и артефакт наш. Каково?

Кирза разинул рот. Стопка задрал синий нос, вперив в крышу многозначительный взгляд. Кирза поморгал, привыкая к новой идее, поглядел на Стопку. Напарник был явно горд собой: подобные удачные мысли редко забредали к нему в голову.

— Ну чё, кончай пялиться, пошли, — сказал он наконец, толкая Кирзу в бок.

Тот кивнул с легкой растерянностью, бросил лестницу. Подхватив рюкзаки, напарники вернулись на дорогу, пересекли ее и остановились возле забора.

— Нормалек, — сказал Стопка, поднимая автомат. — Счас мы ее добудем, «душеньку» нашу… — Он прицелился и нажал спусковой крючок.

— А «душа» не горит? — запоздало поинтересовался Кирза.

На крыше коровника полыхнула жарка. Зашипело, вспыхнул огонь…

Сталкеры посмотрели друг на друга — и припустили обратно.

«Ржавые волосы» как корова языком слизнула… вместе со стенками. На месте сарая осталась выжженная земля да россыпь углей. Обгорел и стоящий рядом дом — передняя стенка пропала.

Стопка кинулся к дымящему пепелищу, схватил с земли палку и стал ворошить раскаленные головни.

— Горячо! — крикнул он, прикрывая покрасневшее лицо рукавом. — Помогай, каланча! Это из-за тебя все!

— Почему из-за меня? — Кирза оглянулся в поисках подходящего инструмента.

— Не мог раньше вопрос свой дурацкий задать? — зло огрызнулся Стопка. — Пять штук сгорели заживо, твою же ж мать!!!

Сзади донеслось глухое ворчание. Сталкеры замерли, затем медленно-медленно обернулись.

Внутри дома неторопливо поднималась на все четыре лапы рыжая слепая собака. У ног ее копошились щенки, тыкались безглазыми мордочками в отвисший живот с оттянутыми сосками.

— Вот черт, попали! — пробормотал Стопка, осторожно перетягивая автомат на грудь и не решаясь бросить палку — чтобы не спугнуть мутанта. Собака зарычала. Некрупная… но кормящая самка опаснее троих здоровых самцов. Кирза застыл внаклонку, с протянутой к земле рукой, из рукава торчало костлявое запястье.

— Стреляй же, — прошептал он напарнику. Лицо Кирзы наливалось венозной кровью.

— Легко сказать. — Стопка сморщился. Автомат зацепился за рюкзак и не вьшезал из-за плеча.

А собака, стряхнув с себя щенков, сделала пару шагов вперед на пружинистых напряженных ногах, вышла из обгорелого дома и припала брюхом к траве, готовясь к прыжку. Губа вздернулась, обнажая матово-желтые влажные клыки. Между сталкерами и мутантом было всего ничего — меньше двух метров.

Позабыв про осторожность, Стопка рванул автомат.

Мутант прыгнул, целя ему в горло.

Сталкер выстрелил, пули ушли в воздух, слепая собака упала ему на грудь, и они покатились по выжженной земле, подняв тучу пепла.

— Стопарь! Стопарь! — беспомощно заорал Кирза, топчась вокруг них, не решаясь открыть огонь: сталкер и мутант сплелись в рычащий ком.