Змеевы дочки

Демьян попрощался с Палием и положил трубку. В этот момент бесшумно открылась дверь и в кабинет шагнул дядька Кузьма. Сердце тревожно екнуло…

– Нашлась, – сказал старик прямо с порога, не стал томить неизвестностью. – Слава богу, живая!

Демьян, который уже вставал из-за стола, устало опустился обратно на стул.

– Где она была? Как нашлась?

Прежде чем заговорить, дядька Кузьма плотно закрыл за собой дверь, пересек кабинет, уселся напротив.

– Дело у меня к тебе, Демьян Петрович. Дело и как к другу, и как к начальнику милиции…

Демьян думал, что после встречи с албасты и чудесного Лизиного исцеления ничто больше не сможет его удивить. Оказалось, знает он далеко не все. Оказалось, есть еще чему удивляться и даже пугаться. Обычным и не подлежащим сомнению в этой истории был лишь факт совершенного преступления. Вот с этим Демьян мог начать работать прямо сейчас! Он с превеликим удовольствием переключится с поисков Галки на поиски Мефодия! А все остальное, все эти подземелья, змеи и прочая… чертовщина не для него. Разобраться бы хотя бы с тем, что в его силах. Демьян уже собирался так и сказать дядьке Кузьме, когда в тишине кабинета раздалась тревожная телефонная трель. Сердце снова замерло. Жизненный опыт подсказывал: рассветные звонки не сулят ничего хорошего. Наверное, дядька Кузьма почувствовал что-то похожее, потому что нахмурился, положил ладонь на рукоять своего ножа.

– Слушаю! – сказал Демьян, забыв от волнения представиться по всей форме.

– Демьян Петрович, это вы? – послышался в трубке голос Иннокентия. Был этот голос приглушенный, словно пришибленный.

– Что случилось, Иннокентий Петрович? С тобой все в порядке?

– Да. То есть я не знаю… Демьян Петрович, вам нужно срочно приехать в усадьбу. – Кеша замолчал, а потом выпалил: – Кажется, я только что убил человека!..

До кутасовской усадьбы добирались на санях. Всю дорогу молчали, случившееся не обсуждали. Да и что обсуждать, когда совсем ничего не понятно! Кого убил Кеша? За что убил? Как убил?..

Иннокентий встречал их на крыльце, как и в прошлый раз, когда Демьян привез в усадьбу Лизу. Разве что тогда светило яркое солнце, а сейчас протоптанную в снегу дорожку освещал желтый свет электрической лампочки. Кеша сидел на верхней ступеньке, в зубах его была зажата незажженная сигарета, которую он тут же отшвырнул в сторону, как только увидел их с дядькой Кузьмой.

– Демьян Петрович! – Он вскочил на ноги, бросился им навстречу. – Как хорошо, что вы приехали! – Он хотел было протянуть руку для рукопожатия, но тут же спрятал ее за спину. На тонких аристократических пальцах Демьян успел заметить следы подсохшей уже крови.

– Что случилось? – спросил он, бросая быстрый взгляд на дядьку Кузьму. – Это твоя кровь?

– Нет, это его кровь. – Кеша наконец собрался и с мыслями, и с силами, лицо его сделалось сосредоточенным. – Прошу, пройдемте со мной, я вам все покажу.

Он повел их не во флигель, а в главное здание, в тот самый читальный зал, где когда-то они нашли библиотекаря израненным и избитым. Здесь уже горели лампы, заливая беспощадным электрическим светом место преступления. В том, что случилось преступление, сомнений у Демьяна больше не оставалось, потому что в проходе между гранитной конторкой и письменными столами лежал мертвый Мефодий. Голова его была повернута в сторону, являя на всеобщее обозрение окровавленный, продавленный висок. Угол конторки тоже оказался в запекшейся крови. Рядом валялся наган. Демьян проверил, в барабане не хватало двух пуль, как минимум одну из которых эксперты найдут в боковине книжного стеллажа. Входное отверстие видно даже отсюда.

– Он в меня выстрелил. – Кеша разглядывал свои ладони. – Он хотел меня убить, а получилось вот так…

– Как? – спросил Демьян, уже заранее представляя себе картину произошедшего.

– Мне нечего было терять. Понимаете? – Кеша усмехнулся. – Я бросился на него. Толкнул, а он упал…

Упал и приложился виском об угол гранитной столешницы. Это понятно, непонятно другое…

– Так, Иннокентий Иванович, давай-ка по порядку! – велел Демьян. – Расскажи с самого начала, что произошло.

– С самого начала? – Кеша глянул на него одновременно испуганным и отчаянным взглядом, глубоко вдохнул, сказал решительно: – Хорошо! Все началось с визита в детский дом. Ребята из комсомольской ячейки показывали детям представление, а я привез книги. – Он глянул на дядьку Кузьму, словно призывая того в свидетели. Дядька Кузьма кивнул. – И там я увидел этого человека. Сначала я его не узнал и, наверное, никогда бы не узнал, если бы не услышал его голос. Это был тот самый голос, Демьян Петрович! Я не мог ошибаться.

– Какой голос?