Змеи, драконы и родственники

— Да, — подтвердил король. — Я полчаса тому отправил его с поручением к Мулкебе, потом он должен был зайти к моему портному, потом — сбегать в пекарню и приказать выпекать хлебцы квадратиками (тут королева чуть было не села мимо стула), а потом — он обязался надраить мой парадный меч, так что непременно должен отыскаться в оружейной.

В оружейной подтвердили, что Сереион прибегал, драил и убегал. В каком порядке все это происходило, они, правда, не помнят.

Затем королева с невероятным удивлением узнала, что командира гвардейцев видели одновременно в конюшнях и на кухне. Подвергнутые строгому перекрестному допросу на очной ставке слуги охотно согласились, что, вполне возможно, кто-то из них видел призрак Сереиона, а кто-то — его самого.

Еще полтора часа Оттобальт мужественно прикрывал тылы, отвлекая тетино внимание на себя. Он задумчиво перебирал портреты и автобиографии своих потенциальных невест и шумно советовался с тетей по поводу каждого отдельно взятого слова. Королева просто не знала — радоваться ли ей такой матримониальной активности племянника или заподозрить какой-то тайный заговор. Потому что быть того не могло, чтобы Оттобальт Уппертальский вдруг захотел салатик из циписпупской синюши, приготовленный по ее личному рецепту, и долго давился им на глазах изумленной тети.

— Какая… прелесть! — с чувством сказал король, сплевывая синий листик на пол. — Как полезно. Я просто чувствую, как мне хочется куда-то бежать, что-то делать, что-то говорить. Причем после обычного обеда я скорее настроен благодушно. А тут — энергия так и хлещет через край.

— Вот видишь, Бальтик, — растаяла Гедвига. — Я рада, что ты осознал преимущества здоровой пищи. Твои гвардейцы… Кстати, о твоих гвардейцах. Я когда-нибудь увижу Сереиона? Или приказ королевы его уже не волнует?

Любое «кстати» у тети было весьма некстати. В прошлый раз, помнится, этим завершился тягостный разговор про дракона. Теперь вот опять. Король скривился, сообразив, что, кажется, совершенно зря невероятным усилием воли запихивал в себя омерзительную циписпупскую синюшу.

Оттобальт напрягся, пытаясь придумать что-нибудь оригинальное или, на худой конец, имеющее первостепенное значение для дорогой тети, но не смог изобрести ничего, что не несло бы в себе опасность для его драгоценной персоны. Король собрал волю в кулак и приготовился жертвовать собой, любимым, во имя крепкой мужской дружбы, но тут простучали по камням звонкие копыта и неистовый всадник ворвался во двор Дартского замка.

Неистового всадника Оттобальт лично не видел. Зато увидел слугу, возникшего в дверях кухни и подающего загадочные знаки бровями, руками, глазами и всей фигурой в целом. Король заинтересовался и выглянул из-за тетиной спины.

— Ваше величество, — прошептал слуга. — Все, отбой!

— Что-что? — Король помахал пальцем возле ушей. — Не слышу…

— Отбой. Сереион вернулся, — одними губами доложил посланец.

— Так где же Сереион? — грозно и громко поинтересовалась тетя. Как всегда — некстати.

— Тут, ваше величество! — рявкнул храбрый гвардеец, возникая на пороге.

— А где был? — уточнила королева, не терпевшая неповиновения даже в малых дозах.

— Везде, ваше величество!

— Везде — это хорошо, — не смогла не признать Гедвига. — И как там обстоят дела?

— Смотря где, — уклончиво ответил гвардеец.

— Но в общем? — настаивала королева.

— В общем, народные массы преисполнены энтузиазма по поводу предстоящего праздника, всемерно сочувствуют его величеству и поддерживают его в стремлении найти себе жену и осчастливить своих подданных рождением наследника гордости и славы Хеннертов, — на одном дыхании отрапортовал Сереион.

— Правда? — всхлипнула тетя. — Бальтик, как это трогательно. Ты обязательно должен кого-то родить этим милым людям…

— Можно, не я? — жалобно попросил король.

— А кто? — громыхнула тетя.

— Жена.

— Жена — можно. Это соответствует славным традициям Хеннертов.

Через полчаса четверо заговорщиков — то есть сам король, маг Мулкеба, министр Марона (едва дышащий после финансового отчета, сделанного им лично королеве Гедвиге) и командир королевских гвардейцев Сереион — заседали в кабинете Оттобальта, поправляя здоровье изрядными порциями вина из божественных гарбульзиков.

Сереион докладывал об успехах своей миссии. При этом ему необходимо было держать ухо востро и не проговориться о доброй половине событий, ибо королю и его придворным вовсе не следовало знать, что именно он (Сереион) навлек смертельную опасность на такого необходимого государству дракона.

Он докладывал его величеству исключительно о том, что посетил неродного дядю Хухлязимуса, — в этом месте Мулкеба завистливо вздохнул: у какого-то мальчишки такие связи, а заслуженный придворный чародей не может записаться на прием вот уже семьдесят три года подряд. И дядя Хухлязимус, продолжал Сереион, пообещал проследить за судьбой Дартского Дракона и уберечь его от возможных опасностей, пока его величество не решит, что следует предпринять.

— А чего тут предпринимать? — изумился король. — Вернуть его надо.