Змей Горыныч (СИ)

- А где Будислав?

- Не знаю, он куда-то исчез, видимо, крови богатырей ему показалось мало, и он решил полакомиться кровью местных.

- Это на него не похоже, он не любит убивать. Приведи ко мне пленных.

Красибор выполнил приказ, и вскоре перед Пафнутием предстал Семён Гривна и другие богатыри, которым не посчастливилось выжить и попасть в плен.

- Где меч, что был у Никиты? - спрашивал вождь. Но богатыри молчали.

- Кто поможет найти мне клинок, тот получит свободу, даю слово, - пообещал Пафнутий.

- Я видел, как один упырь забрал что-то у Никиты, - заговорил Семён Гривна.

- Кто это был?

- Я не знаю вас по именам. Но он один из первых шёл в атаку, рядом с ним.

И Семён указал на перепачканного в крови Красибора.

- Будислав. - Проговорил лишь вождь.

- Он предал нас, владыка?

- Да, это он забрал меч.

- Но, это значит, что ты теперь не сможешь убить этим мечом Змея, и мы не получим бессмертия. За что мы жертвовали жизнями? Неужели мы не сможем вернуть всех убитых?

- Мы найдём Будислава! - Яростно прокричал Пафнутий, - он не мог уйти далеко, а сейчас нам пора в укрытие. Восходит Солнце, а я ещё слишком слаб, чтобы защитить нас от его света. Если Будислав не сможет спрятаться, то следующей ночью он уже будет без сил, и мы легко найдём его.

И вскоре Змейгород опустел. Дневной свет осветил вчерашние проделки упырей, и это была воистину ужасная картина. Горы трупов, особенно на центральной площади, забрызганные кровью стены, застывшие в гримасах ужаса лица. Местные жители, которым довелось пережить вчерашнюю ночь, были так напуганы, что не выходили из своих домов. Они не смотрели за хозяйством, не гнали коров на пастбища, птиц не выпускали из сараев, и теперь вся эта домашняя живность кричала во все голоса на весь город. Иные же животные бродили по городу среди мёртвых человеческих тел. Казалось, только домашний скот и птица были свидетелями того, что когда-то в Змейгороде кипела жизнь. Но теперь всё было кончено, теперь городом правили мёртвые.

Глава 22.Красный Змей.

Ольга ночевала в остроге. Дубовую лавку ей застелили пуховой периной, но всё это было напрасно: девушка за всю ночь так и не смогла сомкнуть глаз. Всю ночь с улицы доносились крики ужаса и боли. Упыри терзали простых жителей. А где-то далеко, в городской крепости вурдалаки разделывались с семьёй Никиты Кожемяки. Эта мысль настойчиво преследовала Ольгу, и она вновь и вновь представляла, как её младший братик умирает от рук этих монстров.

- Монстров не бывает, - говорила ему как-то Ольга, когда маленький Ваня боялся засыпать, - если они когда-то были, то богатыри уже всех их истребили.

- Но зачем тогда папа снова уехал на войну? - не сдавался мальчик.

- Эта последние монстры, после них никого не останется. И они далеко, они никак не могут оказаться у тебя под кроватью.

- А упыри?

- Упыри никогда не заходят в города, они не нападают на большие поселения людей.

Ольга совсем недавно стала частью семьи Никиты, но его дети уже успели к ней сильно привязаться. И вот теперь они должны были быть замучены жестокими монстрами, теми самыми, которые никогда за всю историю не проникали в города. И Ольга ничем не могла помочь своим близким.Но почему именно здесь, именно с ней случилось невозможное? И что теперь ждёт её впереди? В один миг Ольга лишилась всего, и теперь внутри у неё образовалась пустота, которая всё разрасталась и разрасталась, будто стремилась разорвать ей сердце, разорвать её на части. Девушка молилась, чтобы в этот момент рядом с ней был хоть кто-то, но никого не было, она была совершенно одна, во власти монстра. В какой-то момент она стала думать о том, чтобы покончить с собой, но в темнице у неё совершенно не было никакой возможности для этого. С рассветом ей принесли еду: кувшин молока, кусок хлеба и несколько отварных яиц. Странно, но упыри готовили пищу и не редко питались так же, как простые люди, хоть и не брезговали сырой плотью. Кровь была для них не столько едой, сколько источником силы, поддерживающим их молодость и неуязвимость. Если какой-то упырь смог бы отказаться от человеческой и животной крови, то вскоре начал бы стареть, как простой смертный, раны его стали бы заживать так же быстро, как у простого смертного.А спустя время он умирал, но даже мёртвое тело вурдалака тлело очень медленно, и стоило напитать его кровью, как оно могло вернуться к жизни.