Змей и голубка

Трамбле с женой и дочерью склонились над стражниками, которых я оставила на лужайке без сознания. Я чертыхнулась, жалея, что не спрятала их где-нибудь. Глупая ошибка, но колдовство сбило меня с толку. Слишком давно я не занималась им.

К моему ужасу, один из стражников уже начал ворочаться. Я прекрасно знала, что он расскажет шассерам, когда придет в себя.

Бас уже закрывал хранилище и возвращал портрет на место.

– Можешь нас вытащить? – В его глазах полыхала паника – и отчаяние. Мы оба слышали, как констебли и шассеры окружают особняк. Скоро все выходы будут отрезаны.

Я посмотрела на свои руки. Они дрожали, и не только из-за переломанных пальцев. Я была слаба, слишком слаба после сегодняшнего колдовства. Как я могла так себя запустить и ослабнуть? Потому что боялась разоблачения, напомнила я себе. Риск был слишком велик…

– Лу! – Бас схватил меня за плечи и затряс. – Ты можешь нас вытащить?

Глаза защипало от слез.

– Нет, – выдохнула я. – Не могу.

Он поморгал, быстро и тяжело дыша. Шассеры что-то кричали внизу, но это было неважно. Важно было лишь решение, которое Бас принял, глядя мне в глаза.

– Ладно, – сказал он и сжал мои плечи. – Удачи.

А потом развернулся и бросился прочь из комнаты.

Мужское имя

Рид

От особняка Трамбле так и несло колдовством. Запах витал над травой, окутывал лежавших на земле охранников, которых Трамбле пытался привести в себя. Рядом над ними склонилась высокая женщина средних лет. Рыжеволосая. Очень красивая. Сам я ее не узнал, но кое-что заподозрил, и когда братья зашептались о ней, убедился, что прав.

Мадам Лабелль. Небезызвестная куртизанка, госпожа «Беллерозы».

Ей здесь определенно было делать нечего.

– Капитан Диггори.

Я обернулся, услышав за спиной напряженный голос. Там, крепко сцепив руки, стояла стройная светловолосая дама, и на ее безымянном пальце сверкало дорогое обручальное кольцо. В уголках ее глаз были морщинки недовольства, а взглядом в этот самый миг она сверлила мадам Лабелль.

Жена Трамбле.

– Здравствуйте, капитан Диггори. – Вначале я услышал мягкий голос Селии, а затем и сама она вышла из-за спины матери. Я тяжело сглотнул. Селия все еще была одета в траурный наряд, а в свете огня ее зеленые глаза казались как будто остекленевшими. Они распухли, покраснели, а на щеках у Селии искрились слезы. Как же мне хотелось в этот миг броситься к ней и поскорее утереть их. А вместе с ними стереть и всю эту кошмарную сцену, так похожую на ночь, когда мы нашли Филиппу.

– Мадемуазель Трамбле. – Вместо всего этого я склонил голову, явственно чувствуя, как внимательно на меня смотрят братья. Особенно Жан-Люк. – Вы… славно выглядите.

Ложь. Селия выглядела несчастной. Перепуганной. Исхудавшей с тех пор, как мы виделись в последний раз. Лицо ее осунулось, будто она много месяцев не спала. Как и я.

– Спасибо. – Она едва заметно улыбнулась моей лжи. – Вы тоже.

– Сожалею о произошедшем, мадемуазель, но уверяю вас, если за это ответственна ведьма, она будет гореть на костре.

Я оглянулся на Трамбле. Они с мадам Лабелль, довольно близко приникнув друг к другу, похоже, о чем-то не без труда беседовали со стражниками. Я нахмурился и подошел ближе. Мадам Трамбле кашлянула и перевела сердитый взгляд на меня.

– Поверьте, господин, присутствие ваше и вашего многоуважаемого ордена здесь совершенно без надобности. Мы с мужем – граждане богобоязненные и колдовства не терпим…

Жан-Люк поклонился ей.

– Разумеется, мадам Трамбле. Мы здесь сугубо в целях предосторожности.

– Однако ваша стража еще недавно лежала без чувств, мадам, – заметил я. – И от вашего дома пахнет колдовством.

Жан-Люк вздохнул и раздраженно покосился на меня.

– Здесь всегда так пахнет. – Мадам Трамбле сощурилась и недовольно поджала губы. – Все дело в этом отвратительном парке. Он отравляет всю улицу своими миазмами. Если бы не красивый вид на Долёр, мы бы переехали отсюда завтра же.

– Приношу извинения, мадам. И все же…

– Мы все понимаем. – Жан-Люк шагнул к ней и успокаивающе улыбнулся. – И просим прощения за неудобства. Как правило, ограблениями и кражами занимается полиция, но… – Он замялся, и улыбка его померкла. – Нам поступило анонимное сообщение о том, что сегодня здесь будет ведьма. Мы лишь быстро осмотрим дом, и вы с семьей сможете без опасений туда вернуться…

– Капитан Диггори, шассер Туссен. – Нас перебил ласковый, ровный, даже интимный голос. Мы разом обернулись и увидели мадам Лабелль, которая уже шла к нам. Трамбле поспешил за ней, оставив растерянных стражников. – Мы только что беседовали со стражей. – Она улыбнулась белозубой улыбкой, которая почти сверкала на фоне алых губ. – Бедняжки, к сожалению, ничего не помнят.

– Позвольте полюбопытствовать, Элен, – процедила мадам Трамбле, – зачем вы здесь?

Мадам Лабелль обернулась к ней с вежливым равнодушием.

– Проходила мимо и заметила, что здесь творится неладное, разумеется.

– Проходили мимо? И что же вам понадобилось в этой части города, дорогая? Как я полагаю, в такой поздний час у вас должны быть, кхм, дела на вашей улице.

Мадам Лабелль изогнула бровь.