Змей и жемчужина

— Мадонна Адриана да Мила, не так ли? — Я решительно выступила вперёд, надеясь, что под передником она не заметит моего покрытого пятнами платья. — Маэстро Сантини часто говорил мне о том, какая великая честь для него служить в вашем доме. — На самом деле никто ничего мне о ней не рассказывал — было упомянуто только её имя, имя дамы, живущей в Риме, которая оказалась настолько глупа, что наняла к себе Марко поваром. Отец как-то случайно назвал его, но я помнила это имя на протяжении всего моего пути от Венеции до Рима. — Я его кузина Кармелина Мангано, только что прибывшая из Венеции. Естественно, я согласилась помочь моему кузену приготовить обед для такого знаменательного события, как свадьба вашего сына.

Она надменно выпрямилась.

— Я согласилась заплатить за три дополнительных пары рук, а не за четыре.

— Я работаю бесплатно, мадонна. — Я осенила себя крестным знамением. — Ибо именно таков священный долг девицы.

Лицо мадонны Адрианы просияло — ага, стало быть, она одна из тех разодетых в шелка знатных дам, у которых глаза загораются не из-за сластей или драгоценностей или комплиментов, а от мысли о том, что им что-то досталось по дешёвке. А ещё лучше — бесплатно.

— Так ваш сын женится? — продолжала я самым медовым тоном. Это целое искусство — умасливать клиентов — у моего отца не было ни одного нежного слова для своей семьи, но умасливать клиентов он был мастак. Он мог с лёгкостью обволакивать таких скаредных старых стерв, как эта, сладким мёдом, посыпать пряностями и насаживать на вертел так, что они даже не догадывались, что уже жарятся. — Счастливое событие. А здесь всё в порядке, уверяю вас.

— Я слышала, как здесь, э-э, кто-то кричал, — хозяйка моего кузена обшарила кухню своими острыми, похожими на горошинки чёрного перца глазами. — Вы уверены, что вскорости всё будет готово? Свадебная процессия уже заходит на площадь.

— А ваш сынок едва ли съест хоть кусочек из тех блюд, что мы наготовим, так сильно ему будет хотеться увидеть свою молодую жену! — Я заученно улыбнулась, придав своим губам форму связанных перед жаркой ножек каплуна и не смея дышать, покуда Адриана да Мила не закончила с сомнением на лице оглядывать кухни.

— И не тратьте зря сахара, — бросила она через плечо. — Он такой дорогой! — С этими словами она, благодарение Богу, вышла вон.

— Итак. — Я обернулась к устрашённым и притихшим подмастерьям повара и служанкам, похлопывая подошвой башмака по каменному полу. — Теперь вы знаете, кто я такая. Я — та, кто сможет материализовать этот свадебный пир из воздуха. — «А сможешь ли? — предательски прошептал мой внутренний голос. — Ведь ты по-настоящему не готовила уже два года». Но сейчас уже слишком поздно об этом думать. — Я — та, кто спасёт ваше положение в доме мадонны Адрианы, — продолжала я так уверенно, как только могла. И их положение и положение Марко. Будь всё как раньше, я бы пригрозила своему кузену отрезать ему уши и поджарить их вместе с базиликом и кедровыми орешками за то, что он бросил приготовление к праздничному застолью на полдороге, но сейчас я была готова его расцеловать. Я даже ещё не увиделась с Марко, а он уже в долгу передо мною за оказанную ему услугу. То есть будет в долгу, если я действительно умудрюсь благополучно и в срок приготовить все блюда к этому свадебному пиру.

Я просто обязана это сделать. Потому что услуга, которую я попрошу у него взамен, будет ох какой немалой.

Моё сердце снова учащённо забилось, и я вновь ощутила во рту кислый и вместе с тем отдающий прогоркшим жиром вкус страха, когда подумала, чем рискую. Но у меня не было времени предаваться страху, только не сейчас. Я — Кармелина Мангано, дочь великого венецианского повара и кузина ещё одного повара здесь, в Риме, даже если этот последний — помешавшийся на картах и костях дурак. Мне было двадцать лет, и хотя всё, что у меня есть, это мумифицированная кисть святой Угодницы и острый нюх, сейчас у меня на руках окажется дом, полный прибывших на свадьбу голодных гостей, и пускай святая Марфа сама поджарит меня и съест, если я их не накормлю.

— Слушайте все. — Я хлопнула в ладоши, и когда этого оказалось недостаточно, чтобы подмастерья перестали недовольно ворчать, вдобавок топнула ногой. — Если свадебная процессия уже свернула на площадь, нам нельзя больше терять времени. Пьеро, сними павлина с вертела, легко намажь ему грудку мёдом и обсыпь его всего засахаренными кедровыми орешками. Ты, как там тебя? Оттавиано? Оттавиано, очисти груши от кожуры в горячем вине, обваляй их в молотом сахаре и поджарь в духовке вместе с цельной гвоздикой. Теперь вы, девушки, вспомните о холодных закусках. Если столы будут ломиться от всяких вкусностей, которые можно пожевать и погрызть, гости не заметят, что горячие блюда запаздывают. Подайте сушёный инжир, оливки, каперсы, маленькие неаполитанские лаймы, вон те розовые яблоки, лигурийский сыр, если он у вас есть...

— Я не знаю, где...

— Так поди поищи.