Змей и жемчужина

— Тебе пора идти, — сказала я и начала смахивать со стола воображаемую пыль, чтобы избавиться от его прикосновения к своему лицу. Дай бог, до того, как его ладони ощутили, как запылали мои щёки. Мой кузен был дурак, но дурак красивый, а я отнюдь не была невосприимчива к прикосновению красивого мужчины.

— Хочешь, я сделаю за тебя ставку на то, кто станет новым Папой? — спросил он, надевая камзол. — На кардинала Сфорца сейчас ставят три к одному.

Стоило ему заговорить о ставках, как из его взгляда тут же исчезла нежность, что немало меня позабавило.

Марко ушёл на рассвете, когда кардинал Борджиа покинул своё палаццо и отправился в Сикстинскую капеллу, где для конклава впервые были воздвигнуты тесные кабинки для голосования. Тишина в кухне действовала мне на нервы. После всей этой суматохи, вызванной смертью Папы — безумно надрывающихся колоколов, многочисленных процессий, похоронных обрядов, — теперь оставалось только одно — ждать. Половина моих подмастерьев — то есть подмастерьев Марко — даже не явились в кухни, а остальных я отпустила после того, как закончился обед. Они тотчас же отправились к собору Святого Петра вместе с тысячами остальных и стали ждать там, напрягая зрение в надежде увидеть белый дым, означающий, что у Рима есть новый Папа.

Но сколько для этого потребуется времени, не знала, наверное, даже сама святая Марфа. Я слыхала об одном конклаве, который тянулся несколько лет, но мы жили в более практичную эпоху. Если голосование слишком затянется, Марко больше не придётся готовить: кардиналов посадят на хлеб, воду и вино до тех пор, пока они не изберут нового Папу.

Но, готовя обед для мадонны Адрианы, мадонны Джулии и выводка детей Борджиа, я не могла не задуматься над разработкой меню для конклава.

— Что бы ты подала группе жаждущих власти служителей церкви, охваченных избирательной лихорадкой и страдающих от несварения? — спросила я святую Марфу, чью руку я положила в красивый ларец, который поставила на полку для специй. Хранить её здесь казалось мне более уважительным, чем вечно прятать под моим передником. — Думаешь, лучше всего подошли бы бульоны? Что-то лёгкое, что благотворно подействовало бы на неспокойный желудок и ещё более неспокойную совесть...

— С кем это вы говорите?

Я обернулась и увидела в дверях мадонну Джулию — она стояла, опираясь одной рукой на косяк, и с любопытством глядела на меня, наклонив в сторону свою белокурую головку. Я присела в реверансе, но она, как всегда, махнула рукой, делая мне знак распрямиться.

— Я не хочу вам мешать, Кармелина. Я просто пришла за чем-нибудь сладким. Я позвонила пажу, но его нигде нет — должно быть, он сейчас стоит вместе со всеми на площади, ожидая появления белого дыма. Так что я решила спуститься сама. — Она с завистью посмотрела туда, где находилась площадь. — Как бы мне хотелось тоже быть там!

— А разве вы не можете туда пойти, мадонна Джулия? — Я пошла в кладовую в поисках сладостей. Её любимые пирожные с марципаном закончились, но у меня оставалась половинка клубничного торта, который я сделала с охлаждённым, как и полагается летом, пюре из мёда и лимона.

— Я обещала, что не выйду из палаццо. — Она скорчила гримасу. — Лукреция, мадонна Адриана и я должны сидеть дома, пока не закончится голосование. Нам нельзя даже ходить к исповеди. Родриго говорит, что это небезопасно.

Я заметила, что она без всякого стеснения назвала всемогущего кардинала Борджиа по имени. Слуги уже давно делали ставки на то, по прошествии какого времени невестка мадонны Адрианы уступит его домогательствам — Марко потерял недельное жалованье, когда прошёл месяц, а она (насколько мы знали) всё ещё не сдалась. Может быть, мне стоит самой сделать ставку на то, что castello[57] Фарнезе наконец пал.

Мадонна Джулия взяла ягоду клубники со слоёной корочки торта и целиком положила её в рот.

— А что вы готовите сейчас?

— Кушанье для вашего обеда, мадонна. Я добавила несколько щепоток сахара и, разбивая яйца, начала добавлять их в смесь. Оладьи из цветков бузины.

— Но я не вижу здесь никаких цветков бузины. Только сыр.

— Цветки бузины вымачиваются сейчас в холодном молоке. Я потом добавлю их с чуточкой шафрана, затем раскатаю тесто, сделаю из него оладьи и поджарю их на сливочном масле. Но сейчас надо добавить ещё сахару.

— Откуда вы знаете? Ведь вы даже не попробовали смесь.

— Я просто знаю. — И добавила ещё щепотку.

— И вам даже не надо его отмерять?

— Мне была нужна только одна щепотка.

— И это вы тоже просто знаете?

— Да, мадонна.

— А вы не могли бы показать мне, как делаются эти оладьи? Когда Родриго вернётся, я хочу угостить его оладьями, которые приготовила своими собственными руками. Думаю, ему это понравится.

— Его высокопреосвященство не любит деликатесов. У него очень простые вкусы в еде. — Наверное, еда — это единственное, в чём у него были простые вкусы, — его вкусы в вине, декоре помещений и любовницах были весьма и весьма утончённы.

— Вы научите меня? — Она сделала трагическое лицо. — Ну пожалуйста.